Для Григория тема Божественного света имела
очень большое значение: самую природу Божию он, преимущественно перед любым
другим термином, определяет как "свет". Григорий выработал специаль-ную
"терминологию света", которая присутствует в большинстве его литературных
произведений С наибольшей полнотой и ясностью учение о Божественном свете
выражено Григорием в Словах 38—40, которые особенно ценил (что не
удивительно) Симеон Новый Богослов; он ссылается на них более двадцати раз .
Вот отрывок из Слова 40-го, который может служить кратким суммарным
изложением учения Григория о Боге как свете:
Бог есть свет высочайший, недоступный,
неска-занный, ни умом не постигаемый, ни словом не изре-каемый, просвещающий
всякую разумную природу. Он — то же в духовном мире, что солнце в
чувствен-ном. По мере нашего очищения он представляется нами, по мере
представления возбуждает к Себе лю-бовь, по мере любви нашей вновь
умопредставляется; Он созерцаем только Сам Собою и постижим лишь для Самого
Себя, изливаясь лишь в малой степени на то, что вне его. Я говорю о свете,
созерцаемом в Отце, Сыне и Святом Духе...
Далее Григорий говорит, что второй после Бога
свет — это ангел , а третий свет — человек; сущест-вует также свет тварного
мира. Светом является запо-ведь Божия (Быт. 2:16-17), синайский Закон (Исх.
34:29-35), купина неопалимая (Исх. 3:2), столп огненный для Израиля (Исх.
13:21); свет восхитил Илию на огненной колеснице (4 Цар. 2:11) и озарил
пастухов при рождении Христа (Лк. 2:9); свет — звезда, ведшая волхвов в
Вифлеем (Мф. 2:9); свет — Божество, от-крывшееся апостолам в Преображении (Мф.
17:2); свет озарил Павла на пути в Дамаск (Деян. 9:3); свет — сияние
будущего века, когда "праведники воссия-ют, как солнце (Мф. 3:43), и станет
Бог посреди их, богов и царей". Крещение также есть свет, "в котором
заключается таинство нашего спасения" .
Сходство между этим учением и тем, что говорит
Си-меон о Боге как свете, разительно. В 3-м Богослов-ском Слове мы читаем:
Бог есть свет, и свет беспре-дельный и непостижимый... Отец есть свет, Сын
есть свет, Дух Святой — свет. Они — единый свет , про-стой, несложный,
вневременный, совеч-ный, равноче-стный, равнославный. Также и то, что от
Него, есть свет как от Света нам подаваемое. Жизнь — свет; бес-смертие —
свет; источник жизни — свет; вода живая — свет; любовь, мир, истина, дверь
Царства Небесно-го, само Царство Небесное — свет. Брачный чертог — свет,
дворец, рай, наслаждение рая, земля кротких, венцы жизни, сами одеяния
святых — свет. Христос Иисус, Спаситель и Царь всего, — свет. Хлеб
пречис-той Плоти Его — свет, вино честной Крови Его — свет; воскресение Его
— свет, лик Его — свет; рука, перст, уста Его — свет, очи Его — свет.
Господь — свет, голос Его словно свет от света; Утешитель — свет; жемчужина,
зерно горчичное, истинный вино-градник, закваска, надежда, вера — свет...
Ибо един Бог во Отце, Сыне и Духе Святом — свет неприступ-ный и
предвечный... как научен я самим опытом этому наученными...
Симеон постоянно возвращается к мысли о том, что
Бог Троица есть один непостижимый свет: эта мысль — краеугольный камень его
богословия и мистицизма . Все божественные свойства Симеон также описывает в
терминах света: он говорит о свете божественной славы , свете божественной
благода-ти , свете лика Христова , свете божественной люб-ви , свете знания
, свете Священного Писания , све-те вечной жизни , свете бессмертия ,
бесстрастия , божественных заповедей и т.д.
Симеон часто сравнивает Бога с солнцем,
ис-пользуя аналогию, ставшую традиционной у святых Отцов, а еще прежде — в
греческой философии . Развивая концепцию Григория о двух солнцах в двух
мирах, Симеон пишет: Бог от начала сотворил два мира — видимый и
невидимый... В двух мирах соот-ветственно сияют и два солнца — одно
чувственное, а другое мысленное. И чем для видимого и чувственно-го является
солнце, тем же для невидимого и мыслен-ного является Бог... Один из двух
миров, то есть чув-ственный и то, что в нем, освещается этим чувствен-ным и
видимым солнцем, другой же, то есть умствен-ный и то, что в нем, освещается
и озаряется мыслен-ным Солнцем правды .
Симеон рассматривает всю историю мира в це-лом
как одно непрерывное откровение Бога как света. Божественный свет сотворил
ангелов , эти "вторые светы" . Хотя Божественный свет совершенно
транс-цендентен видимому миру, Бог не оставил этот мир без всякого света, но
сотворил солнце, луну и огонь . Человек был создан по образу и подобию Божию,
как "второй мир" (девтерос космос - греч.) , и облечен в "светоносные и
божественные ризы", которых он впо-следствии лишился . Сын Божий стал
человеком, чтобы мы через нашу сообразность и сопричастность Ему стали
"вторыми светами", подобными первому Све-ту . Все эти идеи мы уже встречали
у Григория Бого-слова; отметим здесь, что и космология, и антрополо-гия
Симеона (как и Григория) отмечены ощущением присутствия Божественного света
во всем мироздании и в каждой твари.
Подобно Григорию, Симеон часто ссылается на опыт
библейских персонажей, в частности, Моисея, Илии, Павла, Стефана, а также на
некоторые важные события библейской истории — встречу Моисея с Богом в
образе купины неопалимой, Преображение Господне и другие: некоторые из этих
лиц и эпизодов мы упоминали, говоря об экзегетическом методе Си-меона .
Мысль о том, что Бог — свет для праведных и огонь для грешников, которую мы
встречаем у Си-меона, тоже восходит к Григорию . Следуя Григорию, Симеон
устанавливает связь между таинством Крещения и Божественным светом,
настаивая на том, что все облекшиеся во Христа должны "созерцать Его свет в
свете Святого Духа" . Симеон, подобно Григо-рию, развивает учение о том, что
Божественный свет сияет в достигших обожения "по мере" (ката аналоги-ан -
греч.) их очищения и любви: ...И воссияет, как солнце, благодать Твоя, Боже
мой, [Благодать] Все-святого Духа во всех святых; И воссияешь среди них Ты —
неприступное Солнце; И все они будут озаряе-мы по мере Веры, деятельности,
надежды и любви, Очищения и просвещения от Духа Твоего...
Следует, наконец, упомянуть и о том, что, хотя
Симеон часто пользовался апофатическими термина-ми при описании Бога как
света, он почти никогда не называет Божественный свет "мраком" (гнофос -
греч.). Среди великих писателей-мистиков к симво-лизму божественного мрака
тяготели Филон, Климент Александрийский, Григорий Нисский и Дионисий
Ареопагит; Григорию Богослову, напротив, ближе был символизм света.
Ареопагит утверждает, что "свет неприступный", в котором живет Бог (ср. 1
Тим. 6:16), терминологически равнозначен "божественному мраку" , поскольку
Бог — за пределами всякого че-ловеческого представления о свете. Восхождение
Моисея к Богу завершается его вхождением в "таин-ственный мрак неведения",
где он оказывается в "со-вершенной тьме и невидении, весь будучи за
предела-ми всего" .
Симеон — один из тех богословов, у кого "бо-гословие
мрака... уступает место богословию нетвар-ного света" : в этом он опять-таки
близок к Григорию Богослову. Лишь однажды находим мы у Симеона упоминание о
"божественном мраке" — в одном из самых "ареопагитских" текстов; но даже
здесь "мрак" упомянут в одном ряду со "светом", и тема света аб-солютно
преобладает: Ум, будучи простым, или ско-рее, обнаженным от всякой мысли и
всецело облачен-ным в простой Божественный свет... остается в глуби-не
Божественного света, и совершенно не позволяется ему выглянуть вовне. Вот
что означают [слова]: "Бог есть свет, и свет высочайший", который "для
достиг-ших его является упокоением от всякого созерца-ния" . Всегда
движущийся ум тогда становится не-подвижным и лишенным мыслей, когда он весь
по-крыт Божественным мраком и светом... Все, что там, — непостижимо,
неизъяснимо и непонятно; ум оказы-вается в этих [реальностях], когда минует
все видимое и умопостигаемое, и неподвижно движется и враща-ется в них, живя
в жизни превыше жизни, будучи све-том во свете, но не светом сам по себе.
Ибо он тогда видит не себя, но Того, Кто превыше его, и, от та-мошней славы
изменяясь мыслью, всего себя совер-шенно не сознает .
________________________
1.Ср. 1 Ин. 1:5 и др.
Журнал "Церковь и время" № 2 (5) 1998 г.
|