На главную


04.10.2014 г.
Вячеслав Макарцев


СОЖЖЕНИЕ ЛЮБВИ. 4 ОКТЯБРЯ - ДЕНЬ ПАМЯТИ ЗАЩИТНИКОВ КОНСТИТУЦИИ



Вот уже двадцать один год прошел с того дня, когда Борис Ельцин из танковых орудий расстрелял законно избранный верховный орган власти России. Кто-то уже подзабыл, а люди молодого поколения, как правило, не знают, что выборы Съезда народных депутатов России в 1990 году, избравшего затем Верховный Совет, проходили в удивительной атмосфере почти полного отсутствия серьезного давления на избирательный процесс, на волю избирателей со стороны СМИ, партийных и государственных органов. В среднем на избирательных участках за право быть избранными боролись до 8 человек. Не будет преувеличением сказать, что это были самые открытые и честные выборы в истории России: даже отъявленные партийные аппаратчики стремились действовать в духе «перестройки и гласности», отказываясь от «тоталитарных методов» проведения избирательной кампании. Депутатами Съезда народных депутатов, членами Верховного Совета России было избрано много беспартийных, в том числе несколько священников. Это было время, когда на духовном небосклоне России на миг показалось солнце – солнце любви и правды. И лучи этого духовного солнца таинственным образом сфокусировались в Съезде народных депутатов: ровно сорок два месяца, то есть три с половиною года действовал Съезд народных депутатов: с марта 1990 года по октябрь 1993.

Подпитываясь его лучами, Съезд народных депутатов и Верховный Совет пытались стать выразителями любви и правды, общественного и межнационального согласия. Это вызывало и вызывает отторжение у тех, кто следует путем конфронтации и классовой ненависти. Коммунисты-догматики проклинают Съезд народных депутатов, Верховный Совет за то, что разрешили существование «частного интереса», националисты – за ограничение «аппетита» в «глотании суверенитета», либералы — за сохранение основных несущих хозяйственных и социальных конструкций социалистического общества. Они «ищут своего» во власти. Но одной из особенностей любви является то, что она «не ищет своего (1Кор.13:5)».

Другой особенностью любви является то, что она «все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» (1Кор.13:7). И именно этим, как представляется, объясняется то, что Верховный Совет России ратифицировал «Беловежские соглашения» Бориса Ельцина. Тогда союзная власть во главе с Горбачевым «умыла руки», не предприняв никаких активных действий, чтобы пресечь беловежское беззаконие Бориса Ельцина. По существу, это бездействие союзной власти перевело центробежные тенденции в неуправляемое русло. Верховный Совет, большинство депутатов которого не имело политического опыта, поверил Борису Ельцину, что его цель – «переформатирование союзного государства». Сколько слов было сказано тогда Борисом Ельциным и его присными о том, что их действия направлены на «обновление Союза», на создание новой конфигурации «семьи народов». Лишь спустя определенное время стало ясно, что действия беззаконника Бориса Ельцина и его сторонников изначала имели в виду полное разрушение всех братских связей между государствами и народами СССР, уничтожение формировавшегося в течение десятилетий единого народно-хозяйственного комплекса в угоду США. К чести народных избранников, Съезд народных депутатов отказался одобрить Беловежский сговор.

1990-1993 годы – это вершина истории христианского мира, время, когда человечество могло вступить на прямой путь к Богу. Уже пройдены были тупиковые дороги атеистического социализма, делавшего ставку на диктатуру страха, и безбожного либерализма, то есть капитализма, надеющегося на «бога крепостей» – корысть, сребролюбие, богатство. Оставался лишь один «узкий путь»: устроение общества, фундаментом которого является любовь к Богу и к ближнему.

Почему в первое время своего существования атеистический социализм показал удивительные темпы развития? Ответ для многих очевиден: он использовал «плодородный слой», наработанный православным христианством, энергию любви миллионов людей, воспитанных на камне веры Христе. Когда же, под давлением атеистической пропаганды, «слой гумуса» – количество людей, воспитанных православием, – стал истощаться, пришел к концу и социализм. В шестидесятых годах ушедшего века из активной социально-экономической и политической жизни ушли поколения, до совершеннолетнего возраста возраставшие в лоне церковной православной жизни – тогда же случился масштабный кризис развития социализма в СССР. В начале девяностых годов высшие посты заняли люди, воспитывавшиеся с младенческого возраста в условиях тотального атеизма. В большинстве своем это были люди, не имеющие, в силу воспитания, ни малейшего понятия о любви к людям и любви к высшей ценности, каковой для коммунистов времен Октябрьской Революции, выросших в православии, стало ожидаемое ими будущее коммунистическое общество. То есть и так называемая «идейная убежденность» большинства большевиков была сформирована под воздействием православной веры. Это своеобразная духовная аберрация, когда в заповедях место Бога заняла другая высшая для них ценность: будущее коммунистическое общество. Именно духовная энергетика этих заповедей явила миру большевиков. Конечно, можно иронично отмахнуться от такого рода аберрации. Но факт остается фактом: заповеди о любви к Богу не были проигнорированы большевиками, но стали источником их энергии в строительстве нового мира. Эти заповеди звучали в их душе примерно так.

Первая заповедь. Коммунизм, коммунистическое общество – высшая ценность твоя, да не будет у тебя других высших ценностей.
Вторая заповедь. Не делай себе идолов ни из явлений природы, ни из явлений человеческого духа, не поклоняйся и не служи им.
Третья заповедь. Не произноси имени высшей ценности твоей напрасно.
Четвертая заповедь. Помни субботники (воскресники). Субботники посвящай высшей своей ценности.
Впоследствии, под действием тотальной атеистической пропаганды, процесс формирования «человека заповеди» был нарушен, в советском обществе в огромном количестве стали появляться люди, которым была чужда мысль о служении высшей ценности. Социализм подошел к неизбежному краху. Православный мир во множестве рождал коммунистов, а мир атеистический породил огромную армию могильщиков социализма. Попытки коммунистов-догматиков повернуть колесо истории вспять выглядят жалкими. Они не могут, в силу идеологической близорукости, увидеть, что без христианского воспитания социализм как общество социальной справедливости невозможен в принципе. Единственный надежный фундамент социальной справедливости – любовь к людям и к Богу, как Высшей Духовной Ценности. В капитализме основа социальной стабильности, подстраивающейся под социальную справедливость, – корысть, олицетворением которой является рынок. Рынок – это бог либерального, то есть капиталистического общества. Можно пытаться осуществить социальную справедливость с помощью диктатуры страха. Но такое общество не имеет перспектив в своем развитии.

Большинство депутатов Съезда народных депутатов, членов Верховного Совета России прекрасно понимало противоречивость советского общества. А потому курс на создание соответствующих условий для значительной части общества, взятой в полон буржуазным сознанием, при сохранении основных несущих социальных конструкций социалистического общества и возрождении традиционных верований народов России, был в тех условиях единственно верным. Не случайно одним из первых законов Верховного Совета России был закон «О свободе вероисповеданий». Этим законом был юридически положен конец времени воинствующего атеизма, которое фактически ушло в прошлое в конце восьмидесятых годов.

Многие молодые православные люди не знают о том, что, по существу, сами коммунисты отказались от воинствующего атеизма, закрепив это законом: в 1990 году, на момент принятия закона, большинство депутатов Съезда народных депутатов и членов Верховного Совета были членами компартии. Никакого активного давления со стороны общества в пользу принятия этого закона не было. Как не было и активного противостояния этому закону со стороны коммунистов. Это было бы неплохо иметь в виду тем православным, что горят жаждой мщения.

Существует миф об особой роли Бориса Ельцина в принятии закона «О свободе вероисповеданий». Верховный Совет России – высший коллективный орган власти. Роль Председателя Верховного Совета была чисто служебной. Это, во-первых. Во-вторых, закон «О свободе вероисповеданий был» подписан заместителем Председателя Верховного Совета Русланом Хасбулатовым. В-третьих, Ельцин отметился в этом деле тем, что, будучи уже президентом России, наложил летом 1993 года вето на поправки к закону «О Свободе вероисповеданий», которыми запрещалась деятельность в России иностранных проповедников и тоталитарных сект. Соответствующий закон был принят лишь в 1997 году, опять-таки при решающем участии фракции коммунистов. Но за прошедшие четыре года сотни тысяч людей угодили в сети различного рода новоявленных сект.

Очень часто можно услышать обвинения Верховного Совета в «сдаче России иностранному капиталу». Правда, обвинители не могут дать вразумительного ответа на вопрос, почему американская политическая элита, призывавшая Бориса Ельцина к скорой расправе над Верховным Советом, называла Верховный Совет «красным». Верховный Совет был для них «красным» потому, что «не искал своего», а действовал под воздействием любви к людям и к Богу. Он искал пути для переустройства жизни общества на фундаменте такой любви. И прорывным путем развития считал создание экономики, построенной на функционировании в обществе трудовых коллективов, спаянных единством творческого духа – так называемых народных предприятий. Но ельцинская сторона всячески препятствовала принятию закона о народных предприятиях. И это не удивительно: все планы ельцинской приватизации рушились в одночасье, процесс создания крупного олигархического капитала резко затормаживался. К тому же общество того времени, сформировавшееся в условиях коллективной собственности, в значительной своей части готово было участвовать в создании и деятельности народных предприятий. Для США такой вариант развития событий был неприемлем: резко усиливалась возможность возрождения былой мощи социализма и воссоздания СССР. Закон о народных предприятиях был принят лишь в 1998 году, когда все главенствующие позиции в политике и экономике заняли сторонники Бориса Ельцина, и когда ельцинский план приватизации был уже свершившимся фактом. Это, а также довольно сложная процедура создания народного предприятия, жесткие условия функционирования не способствовали широкому распространению данной формы экономической организации общества. Таких предприятий было создано около 150, причем число их сегодня сокращается.

Разрушение СССР и, как последний залп по нему, расстрел Верховного Совета России ознаменовали собой прохождение рубежа, за которым явственно просматривается гибель человечества, если не произойдет вмешательства в историю Высшей Силы. Руслан Хасбулатов в книге «Полураспад СССР. Как разваливали сверхдержаву» пишет: «...Можно утверждать, о величайшей всемирной трагической ошибке, совершенной современной цивилизацией, ошибке, выходящей за пределы примитивных сравнений в категориях «капитализм – социализм». Ее суть – в отказе от самого принципа экономической альтернативности экономических систем, что, бесспорно, ограничивает историческую перспективу победившей и ставшей всемирной экономической системы капитализма в силу внутренних противоречий монополии как таковой. Любая монополия обречена на гибель – это естественный ее закон, своего рода аксиома. Это – еще одна уникальная особенность глобальных трансформаций 90-х гг.». В заключение своей мысли Хасбулатов пишет: «...Мощный «взрыв», последовавший одновременно с гибелью СССР, разрушил до основания мировое и экономическое, и в еще большей мере – политическое равновесие. Он привел в немедленное движение мириады разрушительных сил, ранее находившихся в тени или фарватере двух глобальных полюсов притяжения и контролировавшихся ими».

Съезд народных депутатов, Верховный Совет России являлись последней преградой на пути «зверя из бездны» – восставшего из февраля 1917 года «демократического царства», душой которого в новое время стал величайший беззаконник планеты Земля Борис Ельцин, «законно» правивший по «танковой» Конституции ровно сорок два месяца или три с половиною года: с июля 1996 по 31 декабря 1999 года.
В 1998 году Государственной Думой Российской федерации была создана специальная комиссия, рассмотревшая фактическую обоснованность обвинения Бориса Ельцина по пяти пунктам: 1) развал СССР, 2) расстрел Верховного Совета, 3) война в Чечне, 4) ослабление обороноспособности и безопасности Российской Федерации, 5) геноцид российского народа. По всем пяти пунктам комиссия заключила: «Признать, что в действиях Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина... содержатся признаки тяжкого преступления (тяжких преступлений)». Подробно ознакомиться с заключениями комиссии Государственной Думы можно в книге «Сборник документов и материалов Специальной комиссии Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по оценке соблюдения процедурных правил и фактической обоснованности обвинения, выдвинутого против Президента Российской Федерации, и их рассмотрения Государственной Думой 13-15 мая 1999 года», выпущенной в 1999 году издательством Государственной Думы. Особо подчеркнем, что Россия – это не Кампучия. В России на протяжении тысячи лет фундаментом гражданского закона был Закон Божий, Божия правда. И когда правитель России, призванный быть «гарантом Конституции», расстреливает Конституцию и парламент из танковых орудий, – это вызов Богу. Не понимать этого невозможно.

Что такое расстрел Верховного Совета России, если смотреть на это событие с духовной точки зрения? Пожалуй, наиболее верный ответ дал русский поэт Юрий Кузнецов в стихотворении «Последняя ночь», назвавший расстрел Верховного Совета, Съезда народных депутатов «сожжением любви», «скончанием веков».

Я погиб, хотя ещё не умер,
Мне приснились сны моих врагов.
Я увидел их и обезумел
В ночь перед скончанием веков.

Верно, мне позволил Бог увидеть,
Как умеют предавать свои,
Как чужие могут ненавидеть
В ночь перед сожжением любви.

Жизнь прошла, но я ещё не умер.
Слава – дым иль мара на пути.
Я увидел дым и обезумел:
Мне его не удержать в горсти!

Я увидел сны врагов природы,
А не только сны моих врагов.
Мне приснилась ненависть свободы
В ночь перед скончанием веков.

Я услышал, как шумят чужие,
А не только говорят свои.
Я услышал, как молчит Россия
В ночь перед сожжением любви.

Вон уже пылает хата с краю,
Вон бегут все крысы бытия!
Я погиб, хотя за край хватаю:
– Господи! А Родина моя?!

Довольно часто можно услышать такого рода рассуждения: «Да при чем здесь «скончание веков», то есть Апокалипсис? Пьяница Борис Ельцин расстрелял парламент – вот и все». Давайте обратимся к людям, специфика деятельности которых состоит в осмыслении реальности, ее художественном отображении. Вот что пишет о нашем времени известный русский писатель Валентин Распутин в книге «Эти двадцать убийственных лет»: «Что касается «знакового» художественного образа для выражения нынешнего состояния России – его литература предложить не смогла. Я думаю, потому, что реальность оказалась за гранью возможностей литературы. Больше того – наступила эпоха за гранью жизни. Для нее есть единственный образ – Апокалипсис в Откровении Иоанна Богослова».

Пожалуй, это основная характеристика России с 4 октября 1993 года: «сожжение любви», то есть «наступление эпохи за гранью жизни». Да, известно, что многие успокаивают себя мыслью: ну, «сожгли любовь», в «скончание веков» вступили, но прошел уж двадцать один год, а последствий-то никаких? Представляется, что так же успокаивали свою совесть те, кто распял Иисуса Христа. Но через сорок лет, по мере того, как ушло время, данное Богом для покаяния, последствия того «распятия любви» не замедлили явить себя.

Сегодня Россия вступает в самую критическую фазу своей истории. Немало людей уже поняло, к чему ведут события в Сирии и на Украине. И для многих стало совершенно очевидным, что без сверхъестественного вмешательства Россию ждет конец. Но чтобы прибегнуть к помощи Божией, необходимо покаяние. В 1994 году большая группа священников Русской Православной Церкви обратилась к обществу с предупреждением, в котором напомнила об ответственности перед Богом за совершенные в октябре 1993 года беззакония. «Власть тем самым предполагает, – говорится в этом обращении, – что в сознании граждан эти действия правомерны и, таким образом, по существу совершает их от лица граждан страны. Это вынуждает нас либо оправдать эти действия и тем самым стать их соучастниками и согласиться перед лицом Божия правосудия нести за них ответственность, либо внутренне отречься от этих действий власти и, оставаясь законопослушными гражданами, заявить о полном неприятии, как самих этих действий, так и той духовной силы, которая вдохновила их….

Мы убеждены, что никакое государственное строительство невозможно, если в основании его не положен нравственный закон «Не убий», если граждане лишены права слышать и знать правду, если, наконец, злу не дается обществом нравственная оценка, и тем самым ему не ставится предел».

Но каким образом может быть дана нравственная оценка злу, совершенному в октябре 1993 года, если в большинстве общероссийских СМИ, как правило, слово предоставляется лишь тем, кто, так или иначе, поддерживал действия Бориса Ельцина по расстрелу Верховного Совета, разгону Съезда народных депутатов? Дело доходит до того, что многие люди, осуждающие антиконституционный переворот, совершенный мятежным Подолом 22 февраля 2014 года, ставят его на одну доску с сопротивлением государственному антиконституционному перевороту и захвату органа высшей власти Борисом Ельциным в октябре 1993 года. Эти несчастные в своей слепоте люди называют массу защитников Конституции, Съезда народных депутатов и Верховного совета «Майданом». Они упорно, в том числе, может быть, и в силу информационной блокады, не замечают истинного Майдана 1993 года, собранного по призыву Егора Гайдара 4 октября 1993 года. Многие участники этого Майдана приняли участие в избиениях и убийствах защитников Конституции и Съезда народных депутатов.

Неужто не страшно быть обвиненным на Суде Христовом в «сожжении любви» или сочувствии ему, памятуя о том, что, помимо прочего, «Бог есть любовь» (1Иоан.4:8)?
 


На главную