Мы знаем, что историческое время неоднородно. Когда общество развивается без серьезных кризисов, вариативность истории ограничена, есть ее главный, одновариантный путь. Его можно отвергать, против него можно бунтовать, но это заведомо проигрышная позиция чудака и маргинала.

Но времена меняются, экономически скудные годы следуют за тучными, общественное внимание переключается от материальных к сверхматериальным целям и ценностям. Невозможность массового увеличения материального потребления и улучшения качества жизни возрождает надежды на нацию и государство, вновь возникают воодушевляющие грезы общего успеха и спасения.

В России экономический кризис накладывается на национальное унижение, вызванное распадом СССР и сугубо локальным местом России в современном мире. Серьезный экономический рост последнего десятилетия переводил общественное внимание от национального унижения к индивидуальному потреблению. Но в период кризиса увеличивать объемы и качество потребления стало невозможно.

Из теоретических разработок и практических обобщений социальных наук хорошо известно, что революции и важные общественные изменения происходят не тогда, когда общество переходит к социально-экономическим трансформациям, и уровень жизни падает, но когда он растет, растут общественные ожидания, а потом случается резкий обвал. Сегодня мы находимся в ситуации такого обвала, несоответствия реального экономического положения массовым общественным ожиданиям.

В этой классической, прописанной в учебниках ситуации у политических сил во власти будет возможность ее потерять, с неизбежным массовым переделом и национализацией собственности в ключевых областях хозяйствования. И зачем в таком случае было тратить столько усилий на реформирование, например, РАО ЕС, если при левых у власти все вернется на круги своя.

Но это не единственная историческая возможность. Как ни странно это звучит в отношении истории, здесь есть возможность выбора. Есть шанс перевести энергию общественного недовольства вовне, от социального противоборства между более и менее обеспеченными согражданами в область политики внешней, самым тесным образом связанной, и даже определяющей политику внутреннюю.

Если власть ничего, или почти ничего не можем сделать в области экономики, надо переводить общество к внеэкономическим целям, к тому, что позволит воспринять материальные потери как естественную плату за приобретение большего – восстановление российского государства в его традиционном имперском ареале.
Еще десять-пятнадцать лет назад о таком историческом восстановлении большого и сильного российского государства трудно было даже помыслить. И причиной этому были иные коллективные и индивидуальные грезы, дающие смысл и цель индивидуальному человеческому существованию и одновременно делающие власть законной, легитимизирующие ее в народном сознании.

Сразу после распада СССР большой коллективной иллюзией, в некоторой мере объединявшей общество и власть, стали открывшиеся возможности капитализма, личного спасения и обогащения. У наиболее сильных, или просто приближенных к власти людей, поверивших в возможности капитализма, получилось успешно реализовать в личной судьбе эти завышенные общественные ожидания. И речь здесь скорее даже не о сырьевых миллиардерах, а о людях, чей социальный успех схож с успехом господина Чичваркина, воплотившего американскую мечту в ее российском варианте, дошедшего от Лужников до Евросети и больших миллионов.
Теперь таких иллюзий нет, а привычка к относительно хорошей жизни, прежде всего в российских мегаполисах, есть. Эта привычка к хорошей жизни воспитывалась ростом реальных доходов, размахом потребительского кредитования, переполненными полками гипермаркетов, да и федеральные телеканалы в последние годы утверждали, что идем мы от хорошего к лучшему. Общественное пробуждение, вызванное несовпадением уровня жизни и массовыми ожиданиями, обещает быть тяжелым.

Что же может обещать социальная теория в случае очередного исторического поворота России? Будущее не предопределено, но мы можем размышлять о вариативности исторического развития. Не рассматривая масштабный левый поворот, укажем на наиболее вероятный исторический сценарий.
В России массовая общественная реакция на распад СССР, разделение в рамках различных государств людей русской/советской культуры все эти годы существовала преимущественно в латентной форме. Но общество представляет собой не только социальный, но и биосоциальный организм, и дальнейшее сохранение потаенности такой реакции маловероятно.

Сегодня наступает активная фаза общественной реакции на распад тысячелетнего российского государства. Здесь исторически совпадает многое, в том числе невозможность далее локализовать национальные иллюзии в сугубо экономической сфере.
Главный для российской власти вопрос сегодня – основания ее легитимности в эпоху кризиса. Основания, воспринимаемые народом как естественные или хотя бы приемлемые. Легитимность 90-х годов базировалась на энергии разрыва с коммунизмом и возможностью жить без государства, добиваться экономического благополучия, опираясь на собственные силы.

В 2000-е эта легитимность держалась на экономическом росте, перераспределении сырьевых доходов, телевизионной пропаганде. В эпоху кризиса экономический рост невозможен, а только на пропаганде сохранить легитимность трудно. Начавшийся кризис идет по спирали, обращенной вниз. На каких-то ее отрезках кажется, что достигнуто дно, но это дно локальное, остановка в рамках нисходящего тренда. Кризис, пройдя финансовый и экономический этапы, имеет все шансы стать кризисом социальным.

Этап кризиса социального в своей наиболее активной стадии актуализируется как системный политический кризис. Чтобы удержать власть, придется прибегать к внутренним репрессиям по принципу: порядок ради порядка, репрессиям, не подкрепленным мобилизующей целью, а потому нелегитимным в глазах общества. Высока вероятность того, что власть будет неизбежно меняться, причем меняться радикально, как на идеологическом, так и на персональном уровне.

Есть и другой путь, позволяющий не только удержать власть, но и дать российскому обществу интегрирующие внеэкономические цели. Наиболее внятной, понятной российскому обществу внеэкономической целью может стать строительство новой Российской империи.
Русские, белорусы, жители Восточной Украины – субэтносы одного народа, и имеют право жить в едином государстве. Эту простую истину объяснять в России, на востоке Украины, в Беларуси долго не придется. Вопрос стоит, разумеется, не о Средней Азии и Кавказе. Речь идет, буквально по Солженицыну, о реинтеграции в рамках всероссийского имперского государства славянских республик бывшего СССР, возможно, с участием Казахстана.
Обоснование нового объединения – спасение от кризиса возможно только вместе с Россией. Что касается технологий возрождения империи, то ими может стать скупка падающих предприятий, отраслей экономики. На следующем этапе – ангажирование групп влияния, политических партий, формирование пророссийских элит.
Форма нового объединения, возрождения российского имперского мира не может и должна повторять старые, советские, левые по определению приемы и тем более содержание. Речь идет о правом политическом оформлении нового объединительного проекта, естественно включающего в себя левое экономическое содержание, отвечающее патерналистским чаяниям народов российского имперского мира.

Новое объединение может стать исторически традиционалистким, "белым" объединением. Скоро будет сто лет, как мы потеряли великую Россию – империю Романовых. Увы, вернуться в последний относительно спокойный момент имперской истории, в 10-е годы прошлого века не удастся. Но это было время максимального взлета империи, время взлета российской культуры, ее серебряный век. Не даром большевики большую часть своего семидесятилетнего существования у власти сравнивали свои достижения с последним мирным годом великой России.
Перед нами стоит задача не возвращения, но исторической реконструкции, имперского новодела, создания эффективной, привлекательной формы современной жизни империи. Именно такая творческая реконструкция империи, живой неоимперский проект смогут разбудить историю, породить новый большой стиль эпохи, по аналогии с последним большим стилем 30-х годов прошлого века.

Обращение к имперскому наследию династии Романовых, организация нового российского государства, построенного на тысячелетних принципах церковно-государственного соработничества на благо России, является последней не использованной властью и обществом возможностью явить граду и миру новую и одновременно старую, досоветскую, державность могущественной России. Впереди видятся черно-желтые имперские знамена, вкусно хрустящий снежок под юнкерским сапогом, жизнь под звуки царского гимна "Боже царя храни", парады олимпийцев на Красной площади.

Большой стиль – огромная сила. Сила, созидающая новое и разрушающая старое, камертон эпохи, настраивающий мироощущение человека и пульсацию мира вокруг. Стиль, рождающийся из истории и литературы, из энергий, порожденных вызовами современной жизни. Из булгаковской "Белой гвардии", купринских "Юнкеров", аксеновского "Острова Крым"… Байкерских флагов с добрыми и ощеренными волчьими мордами, имперского флага Алисы, ночного потока зажженных мотоциклетных фар и факелов. Из музыкальной энергии Алисы и Шевчука, Коррозии металла, гимна Интернационала, музыки Шостаковича… О дивный новый стиль, рождающий новый имперский мир!

Начинать российское возвращение в историю надо с самого серьезного научного и общественного обсуждения наших возможных исторических перспектив. Нужна общероссийская площадка для подготовки общественного сознания к восприятию исторически возможных вариантов монархического возрождения и строительства всероссийского имперского государства. И такая площадка для диалога различных общественных сил, готовых участвовать в историческом российском прорыве, уже есть. Это Общероссийская общественная организация "Гражданские Силы".

В повестке дня, принимаемой "Гражданскими Силами", – наполнение современной жизни духовными и культурными основами тысячелетнего славянского, тюркского, финно-угорского языческого, православного, монархического и имперского наследия, которое было несправедливо упразднено и варварски разрушено.
Это живые традиции, каждое последующее поколение дает им свою интерпретацию, делает их эффективными и притягательными здесь и сейчас. Сейчас пришел наш черед для такой современной, рабочей, побеждающей в соревновании культурного притяжения Запада и Востока, интерпретации нашего исторического и культурного наследия. Меняется время, оформление и используемый социальный инструментарий российского мира, но его традиционное содержание продолжает жить своей отдельной, воспроизводящейся в вечности жизнью.

"Гражданские Силы" – не оппозиция, но государевы люди, ведь в новом веке российская власть старается замедлить скорость свободного падения России. Это падение было очень глубоким, теперь настало время мощной коррекции. По аналогии с валютными и товарно-сырьевыми рынками, можно говорить о выходе из бокового тренда, мощном отскоке, хотя бы о 50%-ном восстановлении. Перерастет ли эта географическая, политическая, духовная и культурная коррекция в новое возрождение всероссийского имперского мира – зависит от Божьего промысла в отношении России и общих усилий по его воплощению в истории.

В общественном сознании уже сейчас ощущается его сила и энергия, все острее чувствуется поле притяжения сильного российского имперского государства. Общество снова входит в историческое время общего дела и общей судьбы. Оказавшись в зоне бифуркации, неопределенности будущего, "Гражданские Силы" выбирают возрождение всероссийского имперского мира, стремясь отразить, воспроизвести его трансцендентную жизнь в вечности, здесь, на Земле.

"Гражданские Силы" стремятся объединить как людей традиции, так и пассионариев из будущего, сконцентрировать в новом имперском проекте энергии, идущие из глубин славянской дохристианской истории, эпохи империи Романовых, времени взлета СССР и будущего российского имперского мира. Трудную дорогу строительства новой имперской России не осилит по одиночке ни одна из наличных в обществе сил, ни одна изолированная энергия. Преодоление набранной в 90-е годы прошлого века инерционной энергии духовного, материального и геополитического распада России возможно только в результате совместных усилий, соединения энергий и жизненного служения людей, готовых искать не индивидуальное, но коллективное спасение и общественное благо.

Вспомним, что в империи Романовых основанием жизни общества и государства была идея служения и личной заботы многих о благе России. Другой вопрос, что общественное благо понималось по-разному, но левые, Чернышевский и Ленин, и правые, Пуришкевич и Леонтьев, представители аристократии и имперской бюрократии, не отрицали саму возможность общего блага и коллективного спасения. Пусть и по-разному, но они стремились к такому спасению. Идея служения – краеугольный камень российского гражданского общества и имперского мира. Это старый имперский принцип – неважно какой ты крови, этнической принадлежности и вероисповедания, важно, как ты служишь империи.

Империя Романовых, начиная с эпохи царствования Николая I, все ближе подходила к четкому осознанию и артикуляции своей имперской грезы: Москва – Третий Рим, стоящий на основах православия, самодержавия и народности. Империя – наследник Византии, а через нее – великого Рима, а Рим наследник легендарной Трои. Это наследование традиционализму и мифологическим временам, наследование вечности. Это абсолютная легитимность власти, идущая от Бога и от традиции.

В конкуренции коллективных надежд и иллюзий на излете старого имперского времени победила греза левая, коммунистическая, породив новый русский имперский проект – СССР. Расступись, иные народы, это Русь – птица-тройка, несется в новом, коммунистическом обличье.

Коммунистический проект стал невиданным вызовом буржуазному миру, вызовом красной России более развитым в культурном и техническом отношении странам Западной Европы и Северной Америки. С позиций современной экономической науки это совершенно невозможно, но экономисты слабо учитывают нематериальное. Они уже научились определять стоимость бренда, но еще не научились определять стоимость коллективных надежд и иллюзий.
Их стоимость выше стоимости брендов "Ниссана", "Бритиш Петролеум" и иже с ними. Это надстройка над ними, то, что определяет историю, жизнь и смерть национальных экономик, судьбу нации и человека. Коллективные грезы порождают новые государства, великие войны и великих исторических деятелей.

Что стало с коллективными российскими мечтами и надеждами сегодня? Их нет, или почти нет. Наступила эпоха торжествующих потребителей, неверия, цинизма и апатии. Как говорили в пореволюционном Петрограде, "мы обыватели (читай потребители. – Авт.), нас обувайте вы, мы за вашу власть".
Не только старая коммунистическая власть, но и общество, тысячелетнее государство Российское, проиграли холодную войну, и с нами поступили так, как исторически принято поступать с побежденными. Потеря исторических территорий, в том числе и тех, на которых зародилось историческое Российское государство, только видимое, наиболее явное следствие этого поражения.

Мы до сих пор находимся в состоянии разгрома внешнего, геополитического, и упадка внутреннего, духовного и культурного. Этот упадок углубляется и сегодня, мы продолжаем тратить советское наследство в экономике, сохранять минимальный социальный порядок и нравственный строй общества за счет людей, воспитанных на советских искусстве, мультфильмах. Наследство это хорошо всем, кроме одного – оно истощается, исчезает точно так же, как в СССР уходили из жизни люди, получившие образование в имперских гимназиях и университетах, воспитанные на идеалах служения России. Их эстафету приняли, и тем самым продлили жизнь СССР, те, кого в 70-80-е годы называли "старый сталинский работник". Когда люди служения по естественным причинам ушли из жизни, закончился и Советский Союз.
Сегодня на смену окультуренному советскому человеку идет новый варвар, воспитанный на западной массовой культуре, в лучшем случае виртуальный Симпсон, в худшем – молодая поросль семейства Адамс.
Не преодолев распад внутренний, не преодолеем и внешний, постепенно исчезая, растворяясь на бескрайних просторах Евразии. Для физического выживания огромного государства от Калининграда до Камчатки, сохранения российского мира нужна новая объединяющая и мобилизующая коллективная мечта, завораживающее культурное притяжение нового имперского проекта.

В своем нынешнем, промежуточном виде, Российское государство нетрансформируемо, оно так и будет до конца дрейфовать между империей и национальным государством, демократией и авторитаризмом. Необходимо определиться с тем, кто мы, империя или национальное государство, в каком качестве мы можем эффективно развиваться и воспроизводить российское государство в историческом времени. На этот риторический вопрос можно ответить уже сейчас. Россия сегодня де-факто является не национальным государством, но усеченным вариантом российской/советской империи.
Проблема в том, что империи де-юре или де-факто управляются при помощи значительно более высокого и масштабного уровня государственного насилия, чем национальные государства . При существенных экономических или геополитических кризисах, крупных войнах они имеют тенденцию распадаться на более локальные национальные образования. Национальные государства такой угрозы не испытывают, как, например, Польша, или испытывают в значительно меньшей степени и масштабах.

Именно в этом противоречии между внутренне имперским характером российского государства и его демократическим национальным обрамлением заключается причина недоговоренностей и удивительных компромиссов в текущей российской политике и государственном строительстве, выстраивание формальных и неформальных вертикалей власти, изобретение суверенной, управляемой демократии. Осознав, что мы по-прежнему остаемся империей, пусть и в эпоху упадка, мы автоматически снимаем эти противоречия, получаем карт-бланш для проведения эффективной имперской политики. Более того, мы можем перейти от имперского упадка к имперскому возрождению, периоду духовного возрождения, предшествующему новому собиранию имперских земель и народов.

Для российского государства, решившего, что оно государство сугубо национальное, многочисленные народы империи не нужны. Такое государство может только постепенно проваливаться в географию прошлого, до территории, которое оно занимало при Иване Грозном, возможно, и при Иване Калите. Но даже такое маленькое русское европейское государство с успешными гедонистами-потребителями не сможет существовать долго. В лучшем случае ему достанется небольшая, на несколько десятилетий передышка истории, спокойное время, пока не пришли и не разрушили потребительский рай новые варвары. Пауза гедонистического потребительского "рая" заведомо будет короткой.
Сегодня российскому государству не нужны патриоты, ему нужны успешные потребители. Но Россия не маленькое среднеевропейское государство, со всех сторон окруженное дружественными и культурно близкими народами. У России не та география, иное геополитическое окружение, отсутствие внутренней культурно-цивилизационной однородности. Задача сохранения России в истории лежит на каждом последующем поколении, мучительно ищущем свои ответы на вызовы времени.

Но вчера, сегодня и всегда эти ответы нельзя найти без патриотов, людей жертвенного служения, в моменты крайней необходимости мобилизующих народные силы. Сегодня такой момент настал. Пришло время ответить на вызовы времени, сформулировать идеи новой интеллектуальной и общественной мобилизации, увлечь ею народы российского имперского ареала.
Новому имперскому проекту нужны не только граждане России, но и все народы российского имперского мира. Мы знаем, что империя – универсум, вбирающий в себя народы, традиции, религии. Каждый народ приносит в общую имперскую симфонию что-то свое, давая синергию усилий и буйство красок жизни, все то, что питает имперскую пассионарность, стремление к общему делу и общей судьбе.

В исторических и социальных катаклизмах ХХ века мы потеряли тысячелетнее государство, люди русского языка и культуры стали разделенным народом. Но за распадом, как уже не раз бывало в нашей истории, последует воссоединение. Восстановление всероссийского имперского государства – неимоверно сложный и болезненный процесс, но большая история всегда сложна и трагична.
Сегодня у нас есть исторический шанс отыграть назад ужасы отступлений ХХ века, наши внутренние и внешние поражения, вызванные не найденными ответами на вызовы времени, и как следствие, смутами и революциями. Здесь нельзя терять времени, на нашу общую долю выпало слишком много бед и поражений, мы слишком долго отступали.

Начинать историческое контрнаступление следовало в историческом вчера и позавчера. Но мы не были готовы к этому контрнаступлению, даже не думая о нем, полагая возможным жить для себя, быть успешными потребителями-гедонистами. Казалось, это только частное дело каждого, казалось, что это не выбор за чей-то счет.
Оказалось, что это был выбор за счет России. Сегодня эта зависимость, этот неравноценный и страшный обмен демократии и материального благополучия на саму Россию становится все более явной. Известный американский историк Ричард Пайпс, недавно посетивший Москву, прямо говорил о том, что лучше бы вам, России, быть поменьше, хотя бы без Сибири . Вы не можете эффективно управлять такими территориями.
Но мы не готовы менять территорию России, саму Россию на демократию и материальное благосостояние, на чужое эффективное управление.

История повторяется. Если взглянуть на карту европейской части России, то по исторической аналогии мы находимся примерно в середине июля 1941 года. Еще держатся Смоленск и Ленинград, но танковые колонны Вермахта уже вошли в Минск, Вильнюс, Киев…
Но тот, кто полагает, что это уже видимый, легко просчитываемый в недалеком будущем конец России, жестоко заблуждается. Никто не может рассчитывать на то, что за развалом тысячелетнего российского государства не последует мощного исторического ответа. Никто из живых не сможет выйти из под контрудара империи, переждать его на Кипре или в Испании.
Потом, когда пыль истории уляжется, об этом споет новый Высоцкий, по аналогии, примерно так, – "Не пугайтесь когда не на месте закат, судный день это сказки для старших. Ось земную вращают, куда захотят наши сменные роты на марше… Наконец-то нам дали приказ наступать, отбирать наши пряди и крохи… Нынче по небу солнце нормально идет, потому что мы рвемся на Запад…".

Как бы не было трудно выходить из состояния духовного и материального распада, сегодня надо готовиться к этому жертвенному историческому контрнаступлению. "Считает враг, морально мы слабы, за ним и лес, и города сожжены. Вы лучше лес рубите на гробы, в прорыв идут штрафные батальоны".
Российская империя – СССР не уйдет в историческое небытие за годы или десятилетия. Подобно империи Римской, она будет умирать и возрождаться веками, меняя географическое расположение имперских столиц, национальность, язык и истоки пассионарности новых объединителей.
Мы не можем отчетливо видеть исторические сроки существования новых империй и направления миграции имперских столиц, мы можем лишь смутно предощущать их. Киев, Москва, Минск, Алма-Ата, Константинополь, Санкт-Петербург… Этот список заведомо неполон, мы не знаем конкретных конфигураций более отдаленного будущего. Мы знаем только, что это будущее обязательно наступит.

_______________________________
Ивановский Валерий Валерьевич – Председатель Общероссийской общественной организации "Гражданские Силы".
Гавров Сергей Назипович – доктор философских наук, профессор, Советник Председателя Общероссийской общественной организации "Гражданские Силы" по идеологии.