На главную

26.02.2023

Архіепископъ Аполлосъ (Бѣляевъ)
Слово въ Недѣлю Сыропустную.
1869г.

   Сими словами Господа св. Церковь напутствуетъ насъ, слушатели христіане, въ великую Четыредесятницу на подвигъ покаянія и молитвъ. Она объявляетъ всѣмъ намъ прощеніе грѣховъ отъ Господа, если мы примиримся съ ближними, простимъ обиды ихъ.

   Требованіе это Церкви вовсе не такъ для насъ тяжко, какъ съ перваго раза представляется. Трудность въ этомъ дѣлѣ часто зависитъ отъ насъ самихъ, – отъ преувеличенія нами обиды. Ненависть къ врагамъ имѣетъ свое начало не въ чувствѣ самосохраненія, а въ духѣ самолюбія, коимъ заряжены мы. Обиженный легко впадаетъ въ крайность, внемля собственному самолюбію – этому лукавому посреднику между нимъ и обидѣвшимъ. Самолюбіе вмѣшивается въ права обиженного: оно сильно отстаиваетъ ихъ, какъ будто поборая по правдѣ. Но на безпристрастномъ судѣ совѣсти можетъ оказаться, что не столько нарушены права наши, сколько раздражено самолюбіе, которое все ставитъ въ обиду: и неумышленное, обоюдное слово и легкую, необдуманную, обнаруженную мысль и ненамѣренный, опрометчивый поступокъ.

   Замѣни же, братъ, самолюбіе – этого невѣрнаго судью – безпристрастнымъ разумомъ, дѣйствующимъ подъ вліяніемъ совѣсти и подъ озареніемъ Слова Божія: тогда вообще всѣ обиды представятся тебѣ не такъ значительными; а иныя, можетъ быть, даже многія не будутъ стоить и названія обидъ и тѣмъ весьма облегчится способъ твоего примиренія съ ближними.

   Но если бы и дѣйствительно ближній обидѣлъ насъ, то ужели онъ вовсе не заслуживаетъ нашего прощенія? Не съ тою же ли онъ, какъ и мы съ тобою, падшею природою, – не съ тѣми же ли немощами и недостатками? А это не должно ли насъ располагать къ снисхожденію и сожалѣнію? Всѣмъ намъ прирождено чувство правды; но кто похвалится, что всегда вѣренъ былъ этому чувству, что никого, никогда и ничѣмъ не обижалъ ни дѣломъ, ни словомъ? – Поелику мы сами, возлюбленный, имѣемъ нужду въ прощеніи отъ ближнихъ; то закономъ правды обязываемся къ прощенію и тѣхъ, кто оскорбляетъ насъ. Такъ, возлюбленныя братъ, если случится, говоритъ св. Ефремъ Сиріанинъ, съ тобою огорченіе, то снести оное – еще не крайнее зло; но тяжело и опасно оставаться въ огорченіи. Если тебя злословилъ кто-либо въ отсутствіе твое, то скажи извѣстившему тебя объ этомъ; хотя оскорбилъ онъ меня; но онъ мнѣ братъ, да и я самъ заслужилъ оскорбленіе. Да помилуетъ Господь брата и насъ да не оставитъ. Если опять и въ лице будешъ оскорбленъ, не досадуй на это и не приходи въ движеніе умомъ. Если же потерпишь оскорбленіе за худое дѣло, не досадуй на брата твоего. Ибо если ты оскорбленный воздашь оскорбленіемъ, то двойную нанесешь себѣ обиду; во-первыхъ тѣмъ, что не перенесъ оскорбленіи великодушно, а во-вторыхъ тѣмъ, что на безстыдный поступокъ съ тобою отвѣчалъ ты злословіемъ. Помни, что огонь не гасится огнемъ. Гнѣвъ мужа правды Божіей не содѣлываетъ (Іак. 1, 20).

   Скажемъ ли: недоброжелатели наши болѣе, чѣмъ мы, враждебны? Но во-первыхъ и здѣсь судъ нашъ, относительно безпристрастія, еще сомнителенъ; а во-вторыхъ, если бы и въ самомъ дѣлѣ было такъ; то какъ же мы, признающіе себя менѣе прочихъ склонными къ несправедливости и обидѣ и между тѣмъ не удерживающіеся отъ гнѣва, – какъ же, говорю, можемъ мы считать болѣе виновными недоброжелателей нашихъ, когда надъ ними наипаче тяготѣетъ враждебная сила зла?... Возможно ли ставить въ непростительную вину дурной поступокъ одержимому горячкой, непонимающему, что онъ говоритъ, или дѣлаетъ? Враждующіе противъ насъ не суть ли несчастные больные, кои часто не понимаютъ, какъ должно, своихъ поступковъ? Иной, въ состояніи раздражительности, такъ говоритъ и дѣйствуетъ, что совершенно уподобляется одержимому горячкой. Даже ему самому послѣ, когда пройдетъ пылъ гнѣва, становится стыдно и досадно на себя... Нѣкогда Господь славы вознесенъ былъ на крестъ безчеловѣчными, неразумѣвшими своихъ дѣйствій, врагами. Какъ совершенно безвинный, Онъ не имѣлъ нужды извинять ихъ, какъ въ этомъ нуждаемся мы, обложенные немощами; но Онъ – вѣчная Любовь и со креста молился Отцу небесному за враговъ Своихъ: Отче! Отпусти имъ; не вѣдятъ бо, что творятъ (Лук. 23, 34). Это незлобіе Агнца Божія, вземшаго на Себя грѣхи міра, не сильно ли заставить насъ устыдиться своей вражды на ближняго, за котораго также, какъ и за насъ, пострадалъ и умеръ на крестѣ Сынъ Божій?

   Иные, слушатели христіане, изъ обижающихъ насъ, можетъ быть, вступили бы съ нами въ искреннее общеніе и дружество, еслибъ не было поводовъ къ обидѣ; быть можетъ, мы сами возбудили въ нихъ чувство негодованія и вражды. Пусть же каждый, предъ судомъ своей совѣсти, разберетъ свои отношенія къ ближнимъ; между ними, вѣроятно, найдутся и такія, кои дали поводъ къ оскорбленіямъ. Часто отъ одного неосторожнаго слова, сказаннаго на счетъ ближняго, какъ отъ сѣмени, произрастаютъ горькіе для насъ плоды – непріязни. Пожнемъ же безъ огорченія то, что сами посѣяли въ сердце недруга. При томъ, наше сѣмя, можетъ быть, воспитала въ немъ сила посторонняя подъ вліяніемъ духа злобы, который всю адскую хитрость употребляетъ къ попранію въ людяхъ закона любви и правды. Да не научитъ насъ лукавый говорить: не обидой оскорбляемся, но тѣмъ, что обидѣли насъ въ присутствіи другихъ. Это смущаетъ тебя, братъ? Гдѣ же ты – воинъ Христовъ – оставилъ оружіе свое – крестъ – самоотверженіе, способное усладить, какъ древо горькія воды Мерры, волнующееся гнѣвомъ сердце и дать ему иное направленіе излиться въ потокѣ благихъ чувствъ и святыхъ помысловъ? Итакъ въ умиленіи сердца обратимся ко Господу, въ молитвѣ призовемъ имя Его, страшное для исконнаго человѣкоубійцы; и мы свыше получимъ силу къ побѣжденію лукаваго миромъ и любовію. Великодушное перенесеніе нами обидъ составитъ страшный ударъ душегубцу.

   Нѣкогда Іудеянинъ Семей злословилъ, проклиналъ и бросалъ камни въ царя Давида. Когда одинъ изъ близкихъ друзей сказалъ царю: почто проклинаетъ песъ умершій сей господина моего царя? Пойду и отъиму главу его. И рече царь ему, что мнѣ и вамъ? Оставите его... и присовокупилъ: негли призритъ Господъ на смиреніе мое и возвратитъ ми благая, вмѣсто клятвы его во днешній день (2 Цар. 16, 9. 10).

   Самый подвигъ покаянія, на который вступаемъ мы, слушатели, требуетъ отъ насъ примиренія съ ближними. Кающійся есть больной духомъ, ждущій помощи врача. Миръ и спокойствіе суть необходимыя условія для возстановленія здоровья какъ тѣлеснаго, такъ и душевнаго. Ничто такъ не возмущаетъ, не разстроиваетъ насъ, какъ чувство вражды: равнымъ образомъ всего болѣе успокоиваетъ насъ святое чувство любви къ врагамъ. Въ стихійной природѣ, послѣ бури, настаетъ тишина, сопровождаемая свѣтомъ и теплотою, то же замѣчаемъ и въ нравственной природѣ души нашей, – въ ней образуется тишина, свѣтъ и теплота, по минованіи бури гнѣва, по заключеніи мира съ врагами. Съ пріобрѣтеніемъ новаго друга цѣною, заповѣданною небесами, – забвеніемъ обидъ, въ душѣ нашей мысли являются свѣтлыми, любовь чистою, совѣсть спокойною, счастіе невозмутимымъ.

   Съ воцареніемъ мира въ душѣ, на призывъ матери-Церкви единымъ сердцемъ славить всечестное и великолѣпое имя Божіе, мы, безъ укора совѣсти, послѣдуемъ любвеобильному ея гласу; – съ дерзновеніемъ и неосужденно станемъ молиться: Отче нашъ! Остави намъ долги наша, яко же и мы оставляемъ должникомъ нашимъ. Но въ устахъ того, кто не прощаетъ обидъ ближнему, сіи слова молитвы Господней имѣютъ ужасный смыслъ, – т. е. какъ бы такъ говоритъ онъ, противъ собственнаго сознанія: «оставь мнѣ долги, какъ я дѣлаю; а я не прощаю ближняго, и Ты, Господи, не прощай меня; я питаю гнѣвъ и любомщеніе къ брату, поступай и Ты со мной такъ же».

   Кающійся грѣшникъ есть преступникъ, ожидающій приговора праведнаго Судіи-Бога. Не утѣшительно ли для него, когда въ немъ есть хотя нѣкоторое Богоподражательное совершенство, преклоняющее Господа къ милосердію? Это совершенство есть великодушное прощеніе обидь. Мы обыкновенно относимъ къ себѣ, что дѣлается ряди тѣхъ, кого мы любимъ и въ комъ принимаемъ живое участіе. Не такъ ли поступаетъ и Господь, любящій человѣка безконечно болѣе, чѣмъ мать или отецъ дѣтей своихъ? Пожертвовавъ Своимъ единороднымъ Сыномъ ради насъ, Онъ пріемлетъ въ воню благоуханія жертву самоотверженной любви нашей къ враждующимъ противъ насъ. Своимъ милосердіемъ мы приближаемся къ Богу милосердія и щедротъ, какъ дѣти къ Отцу своему. А дѣти, и преступные, не лишаются надежды на отеческую милость.

   И что за покаяніе у того, кто не хочетъ примириться съ ближнимъ? Какъ грѣшникъ станетъ у Господа искать милости, когда самъ не имѣетъ оной? Онъ не только не получитъ желаемаго блага, но еще преогорчитъ Создателя и усугубитъ свою вину. Покаяніе требуетъ сознанія и раскрытія всѣхъ грѣховъ; но онъ утаевать будетъ отъ Сердцевѣдца самый тяжкій грѣхъ – памятозлобіе. Это не то же ли значитъ, что больному скрывать отъ врача болѣзнь свою? Кающійся называть будетъ себя первымъ грѣшникомъ, и въ тоже время втайнѣ питать будетъ въ себѣ гордость, заключающуюся въ презрѣніи брата, какъ недостойнаго; онъ будетъ говорить, что оскорбилъ безмѣрное величіе Божіе, и въ тоже время свои права поставлять будетъ выше правъ Божескихъ, ища у Бога прощенія и не прощая ближнему; какъ будто оскорбленіе человѣка значитъ болѣе, нежели оскорбленіе Бога, безмѣрно великаго, когда оскорбленный Богъ готовъ прощать виновнаго, а человѣкъ не хочетъ сего. Онъ будетъ надѣяться на ходатайство Искупителя, и вмѣстѣ попирать заслуги Его; потому что, не разрѣшая оскорбившаго, онъ преграждаетъ не только ему, а и себѣ, путь ко спасенію; между тѣмъ Богъ всѣмъ человѣкомъ хощетъ спастися. – Аще принесеніи даръ твой ко алтарю, говоритъ Господь, и ту помянеши, яко братъ твой имать нѣчто на тя, остави ту даръ твой, и шедъ прежде смирися съ братомъ твоимъ, и тогда пришедъ принеси даръ твой (Мѳ. 5, 25), и чрезъ Апостола заповѣдуетъ: миръ имѣйте и святыню со всѣми, ихже кромѣ никто же узритъ Господа (Евр. 12, 14). Всѣ службы церковныя: вечернія, утреннія и дневныя начинаются молитвою именно о мирѣ и въ мирѣ: «миромъ Господу помолимся», «о свышнемъ мирѣ» и проч. «о мирѣ всего міра и соединеніи всѣхъ Господу помолимся»...

   Христіанинъ! Прощеніемъ обидъ ближнему, еще незакоснѣвшему въ злобѣ, ты расположишь его къ сознанію своей несправедливости, къ раскаянію въ ней и усвоенію заслугъ Сына Божія: аще врагъ твой взалчетъ, говоритъ Апостолъ, ухлѣби его, аще ли вжаждетъ, напой его; симъ бо угліе огненное собираеши на главу врага твоею (Римл. 12, 20), т. е. твоимъ благодѣяніемъ ты пристыдишь, смягчишь его... Любящій врага, дѣлающій ему добро просвѣщаетъ умомъ слѣпотствующаго или безумствующаго. Гдѣ гнѣвъ уму наводитъ тьму, говоритъ св. Григорій, тамъ Богъ отъемлетъ лучъ знанія Своего. Не безуменъ ли гнѣвъ царя Ксеркса на море, которому онъ повелѣлъ триста ударовъ нанести за то, что нѣсколько кораблей съ войскомъ его потонуло въ морѣ? – Незлобіе и любовь то же для гнѣва, что вода для огня. Любовь гаситъ пожаръ вражды и заставляетъ слѣпца духовнаго познать свой грѣхъ, – гнѣвъ на неповиннаго. Примѣръ сего видимъ въ незлобивомъ Давидѣ, котораго гналъ Саулъ и который отвѣчалъ гонителю незлобіемъ, когда, имѣя возможность убить спящаго въ пещерѣ врага, не коснулся его, а только урѣзалъ край ризы его во свидѣтельство своего незлобія. – Предъ Отцемъ небеснымъ особенно угоденъ тотъ, кто славитъ Его Сына дѣлами любви и милосердія. – И Сынъ ходатайствовать будетъ, съ особенною любовію, предъ Отцомъ Своимъ за подражающаго Ему въ милосердіи. Аще отпущаете, говоритъ Онъ, человѣкомъ согрѣшенія ихъ, отпуститъ и вамъ Отецъ вашъ небесный. Аще ли не отпущаете человѣкомъ согрѣшенія ихъ, ни Отецъ вашъ отпуститъ вамъ согрѣшеній вашихъ (Мѳ. 6, 14-15). Души, зараженныя злобою и ненавистію, не удостоятся даровъ благодати, если не прекратятъ вражды съ ближними, – если не дадутъ имъ руки примиренія и лобзанія св. любви.

   Строго наказалъ царь, упоминаемый въ Евангельской притчѣ, предавъ страшнымъ мукамъ лукаваго раба, который, получивъ отъ него прощеніе несмѣтнаго долга, самъ не хотѣлъ простить и малаго своему клеврету, но повлекъ его въ темницу. Нѣкогда въ Кіевопечерской Лаврѣ, такъ богатой образцами духовной жизни, въ примѣрномъ согласіи и любви жили два инока – пресвитеръ Титъ и діаконъ Евагрій; но послѣ, по наущенію всезлобнаго врага человѣковъ, такъ возненавидѣли другъ друга, что не могли равнодушно видѣться, сколько ни было имъ увѣщаній, со стороны братіи, чтобы оставили вражду. Одинъ изъ враждующихъ Титъ разъ такъ тяжко заболѣлъ, что отчаявался въ жизни и тѣмъ смирился, пришелъ въ раскаяніе и склонился къ миру съ братомъ враждующимъ. Когда насильно привели Евагрія къ умирающему, Титъ, поднятый съ одра окружающими, палъ со слезами къ ногамъ брата, умолял его о прощеніи. По злобный Евагрій, въ изступленіи гнѣва, воскликнулъ: «ни въ сей вѣкъ, ни въ будущій не хочу и не буду мириться съ нимъ»! Съ этими словами вырвался онъ изъ рукъ предстоящей братіи, и, вдругъ пораженный Ангеломъ, палъ бездыханенъ: а Титъ тѣмъ же Ангеломъ исцѣленъ былъ отъ болѣзни, – Это ужасное послѣдствіе непримиримой вражды Евагрія да послужитъ урокомъ немирствующему брату!

   Господи! Глубоко чувствуемъ виновность нашу предъ Тобою; но не въ состояніи уплатить Тебѣ безчисленныхъ долговъ нашихъ, кои, какъ величайшее бремя, несказанно тяготятъ насъ; сними съ насъ это грѣховное бремя! Ты видишь наше сердце; въ немъ погашена послѣдняя искра вражды. Мы простили обидѣвшихъ насъ; прости и Ты насъ грѣшныхъ! Мы оказали любовь ближнимъ, яви и Ты намъ любовь и милость! – Мы съ кротостію взираемъ на огорчившихъ насъ; воззри и Ты на насъ окомъ благосердія и кротости! И мы, съ небесною радостію, удостоимся чрезъ священнослужителя отъ Тебя получить безцѣнное прощеніе и разрѣшеніе всѣхъ грѣховъ и прегрѣшеній нашихъ. Аминь.

Слова и рѣчи его преосвященства, преосвященнѣйшаго Аполлоса, епископа Вятскаго и Слободскаго къ паствѣ вятской. Вятка 1869. C. 210-218.

На главную