Небесный Иерусалим. Икона. Ок. 1500 г. (мон-рь Богородицы Платитеры на о-ве Корфу, Греция)

Христіаиинъ обязанъ житьи ходить по духу: та­кова положительная заповѣдь закона Божія[1]. Что же означаетъ это хожденіе по духу? – Не что иное, какъ выраженіе того же закона самыми дѣлами[2]. Выраженіе той или другой частной заповѣди закона Божія – есть подвигъ духовной жизни. Такимъ образомъ христіанинъ обязывается къ подвигамъ духовной жизни, по ясному и опредѣленному требованію закона Божія. Но такъ какъ, частію устрашаемый трудностію духовныхъ подвиговъ, частію возбуждаемый своею плотію и живущимъ въ немъ ветхимъ человѣкомъ, христіа­нинъ это требованіе закона Божія могъ бы истолковать не­правильно и, послѣ немногихъ подвиговъ духовной дѣятель­ности, съ спокойною совѣстію возвратиться паки па немощ­ныя и худыя стихіи[3], и начавъ духомъ, скончать плотію[4], совершая дѣла плотская[5]; то законъ снова, но уже гораздо яснѣе и опредѣленнѣе, повторяетъ свою заповѣдь, требуя отъ христіанина непрерывной усовершаемости въ нравственномъ подвижничествѣ[6].

Это новое требованіе закона налагаетъ на рамена хри­стіанина трудъ нелегкій и, что всего важнѣе, трудъ непре­рывный. Посему нимало не удивительно, что каждый хри­стіанинъ, представляя себѣ это требованіе закона, тотчасъ приходитъ къ вопросу: почему необходима ему непрерывная усовершаемость въ подвигахъ духовной жизни?

Этотъ вопросъ, – возбуждаемый въ душѣ христіанина, быть можетъ, дѣйствіемъ ветхаго человѣка, тлѣющаго въ похотехъ прелестныхъ[7], и нежелающаго подчиниться новому требованію закона Божія, – такъ важенъ, что оставить его безъ надлежащаго отвѣта, не вредя жизни христіанина, невоз­можно; а съ другой стороны, рѣшеніе его такъ трудно, что дать на него отвѣтъ, вполнѣ удовлетворительный, почти ни­кому нельзя, кромѣ немногихъ, опытно изучившихъ потреб­ности духовной природы человѣка[8].

Необходимость непрерывной усовершаемости въ подви­гахъ духовной жизни для христіанина открывается изъ раз­смотрѣнія: 1) званія его и сопряженныхъ съ нимъ обязанно­стей; 2) назначенія его и пути, коимъ христіанинъ можетъ достигнуть его; 3) свойства духовной его природы, и наконецъ 4) свойства самыхъ духовныхъ подвиговъ.

1) Въ посланіяхъ св. Апостоловъ мы находимъ много мѣстъ, въ коихъ они убѣждаютъ христіанъ ходить и жить достойно званія. Такъ св. Апостолъ Петръ увѣщаваетъ потщиться извѣстно свое званіе и избраніе творити[9]. Апостолъ Павелъ заповѣдуетъ: кійждо, якоже призванъ бысть Госпо­домъ, тако да ходитъ[10]. Въ другомъ мѣстѣ, тотъ же св. Апостолъ умоляетъ христіанъ ходити достойно званія, въ неже звани[11], и говоритъ, что онъ молится о нихъ и проситъ Бога, яко ходити имъ достойнѣ званія Богу[12]. Все это показы­ваетъ, что званіе христіанина имѣетъ и должно имѣть бли­жайшее отношеніе къ его жизни. Разсмотримъ это званіе, чтобы потомъ видѣть, какъ, соотвѣтственно ему христіа­нинъ, долженъ жить.

Воспринимая на себя во св. крещеніи славнѣйшее имя Христа, еже паче всякаго имене[13], христіанинъ дѣлается причастпикомъ званія небеснаго[14]. Именно: причисляется къ роду избранному, царскому священію, людямъ обновленія, людямъ Божіимъ[15]; дѣлается наслѣдникомъ Богу, сонаслѣд­никомъ Христу[16]; храмомъ Божіимъ, жилищемъ Св. Духа[17], гражданиномъ града живаго – Іерусалима небеснаго, чле­номъ первородныхъ, на небеса написаныхъ[18]; и что всего важ­нѣе: получаетъ право чадомъ Божіимъ быти[19], и не только чадомъ, но и чадомъ возлюбленнымъ[20], а вмѣстѣ съ тѣмъ и взывать къ Богу Отцу: авва, Отче[21]. Таково званіе христіанина! Какое же отношеніе имѣетъ оно къ жизни его? Даруя христіанину великія права и блага, званіе сіе есте­ственно налагаетъ на него и великія обязанности, которыя тѣмъ священнѣе, чѣмъ выше права и блага, даруемыя хри­стіанину его званіемъ. Какія же эти обязанности? – Св. Ап. Петръ указываетъ намъ одну изъ нихъ, говоря, что хри­стіане призваны Богомъ изъ тьмы въ чудный свѣтъ, яко да добродѣтели возвѣстятъ Призвавшаго ихъ[22]. Тоже, но нѣсколько яснѣе высказываетъ и св. Ап. Павелъ, заповѣдуя христіанамъ: бывайте подражатели Богу, яко чада воз­любленная[23]. Отселѣ первая обязанность христіанина позна­нію его – есть подражаніе Богу; второю же, которая рав­нымъ образомъ сопряжена съ его званіемъ, надобно почитать любовь къ Богу. А такъ какъ любы, по слову Апостола, сія есть, да ходимъ по заповѣдемъ Его[24], и, по ученію самаго Господа, только тотъ любитъ Его, кто имѣетъ и соблюдаетъ заповѣди Его[25], – то очевидно, что вторая обязанность, со­пряженная съ званіемъ христіанина, есть исполненіе закона Божія. Чтобы быть достойнымъ своего званія, христіанинъ естественно долженъ въ точности выполнить обѣ эти обязан­ности. Но для выполненія ихъ необходима христіанину не­прерывная усовершаемость въ подвигахъ духовной жизни. Раскроемъ это яснѣе.

Что значитъ подражать Богу? – Значитъ совершенства божественныя усвоять себѣ, – переносить въ свою жизнь, а чрезъ это уподобляться самому Богу. Это весьма ясно дается намъ разумѣть самымъ словомъ Божіимъ, когда требуется отъ христіанина, чтобы онъ былъ: милосердъ, якоже и Отецъ (Богъ) милосердъ есть[26] – святъ, якоже святъ Господь Богъ[27], – со­вершенъ, якоже совершенъ есть Отецъ небесный[28]. Но какимъ образомъ возможно это сдѣлать? Мы знаемъ, что Богъ есть полнота совершенства; знаемъ также, что христіанинъ, какъ человѣкъ, ограниченъ, конеченъ, и по своей природѣ, оче­видно, не можетъ быть вполнѣ совершеннымъ. Но намъ из­вѣстно и то, съ другой стороны, что мы откровеннымъ ли­цомъ славу Господню взирающе, въ той же образъ преобра­зуемся отъ славы въ славу[29], т. е. что мы имѣемъ способность подвигами духовной жизни восходить выше и выше, дѣлать­ся совершеннѣе и совершеннѣе, и такимъ образомъ стано­виться ближе и ближе къ Богу, и болѣе и болѣе уподобляться Ему. Отселѣ понятно, что для приолиженія къ богоподобію, христіанинъ долженъ усовершаться въ подвигахъ духовной жизни. Но, такъ какъ Богъ безпредѣльно совершенъ, и хри­стіанинъ, по своей конечности и ограниченности, никогда не можетъ воплотить въ себѣ всѣ божественныя совершен­ства; то назначить границы осовершаемости христіанина въ подвигахъ духовной жизни, далѣе которыхъ онъ не могъ бы идти, – не возможно. Сколько бы ни усовершался онъ, и ка­кого бы наконецъ ни достигъ совершенства, – предъ нимъ всегда будетъ безграничное поле, которое ему предлежитъ пройти, чтобы содѣлаться вполнѣ богоподобнымъ. Пусть, усовершаясь въ подвигахъ духовной жизни, достигнетъ онъ высо­чайшаго совершенства, какое только возможно для него и его силъ, – все таки онъ будетъ въ безконечномъ разстоя­ніи отъ своего высочайшаго образца – Бога, и потому нико­гда не будетъ въ состояніи вполнѣ уподобиться Ему. Такимъ образомъ, христіанину потребность усовершаться въ подви­гахъ духовной жизни непрерывно – становится очевидною; ибо гдѣ и когда могъ бы онъ, съ полнымъ сознаніемъ своей справедливости, прекратить свои подвиги, сказавъ: Довольно, – я подобенъ Богу? Если же христіанинъ никогда и ни­гдѣ не можетъ прекратить своихъ подвиговъ усовершаемости, – то, очевидно, ему остается только послѣдовать св. Ап. Павлу, и со усердіемъ тать, задняя убо забывая, въ предняя же простирался[30].

Вторая обязанность, которую христіанинъ долженъ вы­полнить, по самому своему званію, есть исполненіе закона Божія[31]. Что значитъ исполнять законъ Божій? Это не значитъ только удаляться отъ худыхъ дѣлъ, прямо и ясно воспрещаемыхъ закономъ; не значитъ и то, чтобы дѣлать добрыя дѣла когда нибудь. При такомъ выполненіи, – за­конъ навсегда останется невыполненнымъ, какъ должно. Нѣтъ, выполнить законъ Божій значить дойти до такого нравственнаго совершенства, чтобы жизнь была выраже­ніемъ закона, и чтобы законъ отражался въ ной, какъ въ зер­калѣ[32]. До такого состоянія нравственнаго совершенства возможно дойти неиначе, какъ только путемъ непрерывной уcовершаемости въ подвигахъ духовной жизни. Запо­вѣдь Господня широка зѣло[33], говоритъ само св. Писаніе, и широка такъ, что обнять ее дѣятельностію возможно лишь при долговременномъ упражненіи въ дѣланіи закона. А для сего нужно усвоить себѣ духъ его такъ, чтобы онъ прони­калъ нашу волю и направлялъ се къ дѣятельности; – нужно, кромѣ того, частнымъ исполненіемъ многоразличныхъ требо­ваній закона пріобрѣсти такой навыкъ, который бы сдѣлалъ жизнь по закону вполнѣ естественною и легкою. Но всего этого по возможно достигнуть какимъ либо механическимъ и притомъ временнымъ исполненіемъ той или другой заповѣди; а напротивъ необходимо посвятить всю жизнь единственно исполненію закона и, никогда не отступая отъ его предписа­ній, стараться поставить волю свою въ полное съ нимъ со­отвѣтствіе. Все это бываетъ возможнымъ только подъ усло­віемъ непрерывной усовершаемости въ подвигахъ духовной жизни[34]. Непрерывно подвизаясь въ дѣланіи закона, или, что то же, упражняясь въ подвигахъ духовной жизни, хри­стіанинъ, не ощущая самъ того, пріобрѣтаетъ навыкъ жить и дѣйствовать согласно съ требованіемъ закона, и наконецъ достигаетъ до того, что жизнь свою поставляетъ въ полное соотвѣтствіе съ закономъ Божіимъ. Такимъ образомъ непре­рывная усовершаемость въ подвигахъ духовной жизни становится необходимою христіанину для выполненія обязанно­стей, налагаемыхъ на него самымъ его званіемъ. Если же эти обязанности христіанинъ долженъ выполнять для того, чтобы быть достойнымъ своего званія; то очевидно, что не­прерывная усовершаемость въ подвигахъ духовной жизни, какъ средство исполнить обѣ эти обязанности, необходима христіанину по самому ея званію.

2) Высота знанія христіанина ручается уже за высоту его назначенія. Назначеніе христіанина есть единеніе съ Бо­гомъ. Это весьма ясно выразилъ Господь Іисусъ Христосъ въ предсмертной молитвѣ, когда молился Богу Отцу о своихъ послѣдователяхъ: да вси едино будутъ, якоже Ты, Отче, во Мнѣ, и Азъ въ Тебѣ, да и тіи въ Насъ едино будутъ[35]. Отъ сего единенія съ Богомъ, – источникомъ всякой радости, въ десницѣ Коего утѣхи во вѣки[36], произойдетъ то блаженство христіанина, о которомъ мы теперь и понятія составить не можемъ. Св. Апостолъ ясно утверждаетъ это, говоря, что любящимъ Бога уготованы такія блага, ихже око не виде, ухо не слыша, и на сердце человѣку не взыдоша[37]. Само со­бою разумѣется, что это назначеніе христіанина въ состоя­ніи возбудить въ немъ самое пламенное желаніе достигнуть его. Но достигнуть его христіанинъ не можетъ безъ труда и подвиговъ.

И во 1-хъ, онъ долженъ очистить себя отъ грѣховной сквер­ны, иначе единеніе съ Богомъ для него невозможно. Св. Пи­саніе прямо свидѣтельствуетъ это, когда говоритъ, что Господеви мерзость уже одинъ помыслъ неправедный[38]; что Богъ живетъ во свѣтѣ неприступнѣмъ[39], куда не имать винти вся­ко скверно, и всякъ творяй мерзость и лжу[40], что Бога узрѣть могутъ только чистіи сердцемъ[41] и приблизиться къ Нему могутъ только неповинные руками и чистые сердцемъ[42]. Такимъ образомъ, если христіанинъ желаетъ достигнуть своего на­значенія, то долженъ цѣлію земной своей жизни поставить именно очищеніе себя отъ всякія грѣховныя скверны плоти и духа. И эту цѣль преслѣдовать во все теченіе земной жизни. Но очищеніе себя отъ скверны грѣховной возможно для христіанина только при непрерывной усовершаемости въ подви­гахъ духовной дѣятельности. Грѣхъ Адамовъ, или первород­ный, переходя, пакъ нѣкое несчастное наслѣдство, отъ роди­телей къ потомкамъ, и усиливаясь произвольными грѣхами каждаго, до того разросся въ человѣкѣ, что Апостолъ именуетъ его царствующимъ въ мертвеннѣмъ тѣлѣ[43], и до того укрѣ­пился, что человѣкъ, по слову св. Макарія великаго, едва можетъ бороться съ нимъ и противиться ему[44]. «Глубина ду­ши», говоритъ тотъ же св. отецъ, «велика, но привзошедшій «въ ней грѣхъ овладѣлъ уже всѣми ея составами и пажитями сердца»[45]. «Привычкою и долговременнымъ предубѣжденіемъ «грѣхъ», по слову того же подвижника, «такъ прививается къ природѣ нашей, что дѣлается какбы второю природою чело­вѣка»[46]. Это подтверждаетъ и св. Апостолъ, говоря, что въ плоти нашей не живетъ доброе[47], а живетъ грѣхъ[48], и что во удѣхъ нашихъ есть другой законъ, противовоюющъ закону ума нашего, и плѣняютъ насъ закономъ грѣховнымъ, сущимъ во удѣхъ нашихъ[49]. Такое понятіе о грѣхѣ и его силѣ въ че­ловѣкѣ христіанинѣ, – само собою приводитъ къ той мысли, что для очищенія себя отъ грѣховной скверны ему необходима непрерывная усовершаемость въ подвигахъ духовной жизни. Чтобы очистить себя отъ грѣха, человѣку необходимо пре­образовать самую природу, что возможно сдѣлать толь­ко при неусыпномъ трудѣ, при величайшемъ самонаблюденіи, и, что всего важнѣе, только при непрерывной борьбѣ съ грѣхомъ. Грѣхъ силенъ и крѣпко основался въ душѣ человѣ­ка; но тѣмъ не менѣе человѣкъ имѣетъ возможность постепенно разрушать его силу. Совершая подвиги духовной жи­зни, христіанинъ наноситъ этимъ самымъ крѣпкіе удары грѣху. Нанося, впрочемъ, удары, онъ и самъ не бываетъ свободенъ отъ вражескихъ нападеній грѣха. Такъ говоритъ объ этомъ святый Макарій: «произволеніе твое, противоборствуя, пребывая въ трудѣ и скорби, начинаетъ наконецъ одерживать верхъ; оно и падаетъ и возстаетъ; грѣхъ снова низлагаетъ его; въ десяти и въ двадцати бореніяхъ побѣждаетъ и низлагаетъ душу; но и душа со временемъ въ одномъ чемъ нибудь побѣждаетъ грѣхъ. И опять, если душа стоитъ твердо и ни въ чемъ не ослабѣваетъ, то начинаетъ брать преимущество, рѣшаетъ дѣло и одерживаетъ надъ грѣхомъ побѣды»[50]. Какъ скоро душа, помощію непрерывной борьбы со грѣхомъ, дойдетъ до такого состоянія, что можетъ побѣждать и низлагать его; грѣхъ перемѣняетъ образъ борьбы. Онъ начинаетъ уклоняться, укрываться, не опуская въ то же время случая побороть душу. Если душа христіанина не довѣряетъ грѣху и не престаетъ подвигами духовной жи­зни тѣснить его и разрушать его царство, – грѣхъ снова измѣняетъ образъ борьбы. Онъ скрывается совершенно въ тайникахъ души, прикидывается совершенно уничтоженнымъ и прекращаетъ борьбу, иногда даже на долгое время, дабы успокоивъ симъ христіанина, снова возстать противъ него, какъ скоро тотъ остановитъ свою борьбу[51]. И горе той душѣ христіанской, которая, повѣривъ вражескимъ пріемамъ грѣ­ха, успокоится и прекратитъ свои нападенія на этого внутренняго врага! Пользуясь разслабленіемъ ея, грѣхъ снова врывается въ глубину ея, и тогда борьба будетъ, если толь­ко еще будетъ, горше первой[52]. Отселѣ становится понят­нымъ, какъ необходимо христіанину бороться, нападать и преслѣдовать грѣхъ непрерывно – до самаго окончательнаго его пораженія. Но, такъ какъ сѣмя грѣха пребываетъ въ ду­шѣ христіанина всегда, до самой его смерти, и человѣческими силами истребить его невозможно; то, само собою очевидно, что борьба его съ грѣхомъ, нападенія его на грѣхъ должны продолжаться непрерывно цѣлую жизнь и при­томъ съ возрастающею силою. Если же вести борьбу съ грѣ­хомъ христіанинъ можетъ только посредствомъ духовныхъ подвиговъ, то значитъ, – для очищенія себя отъ грѣхов­ной скверны онъ долженъ непрерывно усовершенствоваться въ подвигахъ духовной жизни.

Дѣло очищенія себя отъ грѣховной скверны, трудное для христіанина само по себѣ, становится еще болѣе труднымъ, при противодѣйствіяхъ и препятствіяхъ, воздвигаемыхъ со стороны завистливыхъ враговъ нашего спасенія. Отсюда но­вая потребность для христіанина. Онъ обязанъ побѣдить всѣ противодѣйствія своихъ враговъ, чтобы потомъ сподобиться достиженія своего назначенія, ибо только побѣждающему, говоритъ Господь, дамъ сѣсти со Мною па престолѣ Моемъ[53].

Враги, съ коими долженъ бороться христіанинъ, знакомы всѣмъ хотящимъ благочестно жити[54], и наслѣдовати спасе­ніе[55]. Эти враги – плоть, міръ и діаволъ. Они сильны на погубленіе христіанина, и всѣ имѣютъ возможность представлять ему большія или меньшія преграды на пути къ достиженію назначенія. Здѣсь нѣтъ нужды входить въ изслѣдованіе каждаго изъ нихъ. Мы замѣтимъ только, что два первые, т. е. плоть и міръ, будучи сильны сами въ себѣ, становятся еще сильнѣе при помощи третьяго, т.е. діавола. Этотъ послѣд­ній и самый лютый врагъ христіанства, будучи крѣпче двухъ первыхъ, – содержитъ ихъ въ своей власти и управляетъ ихъ дѣйствіями. Располагая союзными силами, діаволъ дѣйствительно можетъ воздвигать противъ ненавистнаго ему христіанина столь жестокую брань, представлять ему такія пре­пятствія и искушенія, что онъ, при всей своей твердости, невольно поражается страхомъ и съ недоумѣніемъ вопрошаетъ: кто убо можетъ спасенъ быти?[56] Такая впрочемъ брань про­тивъ христіанина, такія искушенія и препятствія воздвигают­ся діаволомъ не вдругъ, а постепенно. Сначала, доколѣ христіанинъ не утвердился еще въ неуклонномъ шествіи къ сво­ему назначенію, враги только изрѣдка и притомъ слегка дѣ­лаютъ на него нападенія. Потомъ нападенія ихъ возрастаютъ въ своей силѣ, по мѣрѣ возрастанія христіанина въ духовной жизни, и продолжаются непрерывно[57]. Принудить враговъ оставить когда либо враждебныя нападенія на христіанина самому христіанину невозможно. Посему, если христіанинъ не хочетъ сдѣлаться ихъ добычею и навсегда отказаться отъ достиженія своего назначенія, онъ долженъ стоять на стражѣ своей души и подвигами духовной жизни отражать всѣ вра­жескія прираженія. И когда эти прираженія усиливаются не­прерывно, – онъ и самъ обязанъ непрерывно увеличивать свои подвиги, чтобы, восходя въ духовной жизни выше и вы­ше, возмощи стати противу кознемъ діавольскимъ[58]. А это прямо ведетъ къ мысли о необходимости для христіанина не­прерывной усовершаемослн въ подвигахъ благочестія.

Но, сколько бы ни усовершался христіанинъ въ благоче­стіи, всѣ его подвиги, все его оружіе – почти ничтожны, въ сравненіи съ силою его враговъ, съ гибельнымъ ихъ оружіемъ. И христіанинъ, оставленный самому себѣ, неизбѣжно палъ бы подъ гнетомъ ихъ тяжкихъ нападеній, если бы его не воспріяла подъ свою защиту благодать Божія. Вѣренъ Богъ, иже не оставитъ васъ, писалъ Ап. Павелъ къ коринѳ­скимъ христіанамъ, искуситися паче еже можете, но сотворитъ со искушеніемъ и избытіе, яко возмощи вамъ понести[59]. Когда христіанинъ, послѣ долговременной борьбы съ врагами, видя чрезвычайную ихъ силу и жестокость, при­ходитъ как бы въ изнеможеніе и обращаетъ молитвенный вопль о помощи къ Богу; тогда въ его немощи совершается сила Божія[60]. Благодать входитъ въ душу христіанина, сое­диняется съ нею, защищаетъ ее отъ вражескихъ нападеній, поражаетъ враговъ, преслѣдуетъ грѣхъ и, какъ чадолюби­вая мать, облегчая ей путь, ведетъ ее къ ея назначенію. И тогда подлинно можно сказать въ утѣшеніе христіанину то же, что сказалъ Господь Апостолу: довлѣетъ ти благодать Моя. Довлѣетъ – и еще съ преизбыткомъ[61].

Но здѣсь могутъ возразить: если все дѣлаетъ въ христіа­нинѣ благодать, то ему нѣтъ уже нужды непрерывно усовершаться въ подвигахъ духовной жизни. На это возраженіе отвѣчать легко. Благодать, конечно, все дѣлаетъ въ христі­анинѣ, такъ какъ самъ онъ не доволенъ даже и помыслити что либо благое[62]; тѣмъ не менѣе, однакожь, она все совершаетъ[63] въ немъ не безъ него. Благодать требуетъ, чтобы христіанинъ самъ положилъ начало, самъ трудился и надъ совершеніемъ начатаго, и только помогаетъ ему приводить къ концу то, что безъ помощи благодати, было бы для него невыполнимо[64]. Почему необходимость непрерывной усовершаемости въ подвигахъ духовной жизни для христіанина на пути къ его назначенію, остается во всей силѣ и при благодати. Скажемъ даже болѣе, эта необходимость при дѣйствіи благодати становится еще ощутительнѣе. Св. Апостолъ мо­литъ христіанъ: не вотще благодать Божію пріяти имъ[65]. То есть, умоляетъ и по принятіи благодати не оставаться спокойными, не отступать отъ дѣла, но трудиться и подвизаться по прежнему, ибо для того-то и дана имъ особая сила Божія. Св. подвижники говорятъ еще болѣе. Христіанинъ, по ихъ ученію, долженъ непрерывно усовершаться въ под­вигахъ духовной жизни, какъ до-полученія благодати, чтобы пріять ее[66], такъ и по полученіи, чтобы сдѣлаться ея достой­нымъ и находиться въ соотвѣтствіи съ ея внушеніями; ибо благодать, говорятъ они, сама возбуждаетъ въ христіанинѣ большіе и большіе подвиги.

3) Въ глубинѣ души христіанина – есть законъ непрерыв­ной дѣятельности. Во всякое данное время силы ея дѣйствуютъ, и нѣтъ времени, когда бы дѣятельность ихъ прекращалась. Это неопровержимо доказывается самымъ даже нагляднымъ и поверхностымъ наблюденіемъ надъ жизнію души. Дѣятель­ность силъ душевныхъ не прекращается не только во время бодрствованія, но непрерывно продолжается и во время сна. Доказательство можно видѣть въ плодахъ этой дѣятельности душевныхъ силъ въ сновидѣніяхъ. На такомъ законѣ непрерывной дѣятельности твердо и незыблемо основывается свой­ство духовной природы человѣка – непрерывно стремиться къ совершенству. Опытъ утверждаетъ это, когда показываетъ, что человѣкъ, достигая того, къ чему стремился прежде, не удовлетворяется этимъ, и своею дѣятельностію хочетъ до­стигнуть лучшаго, совершеннѣйшаго. По отношенію къ жиз­ни нравственной, – это свойство духовной природы непре­рывно стремиться къ лучшему и совершеннѣйшему, дѣлаетъ въ христіанинѣ крайне невозможнымъ нравственный застой или прекращеніе стремленія впредь, по которому либо изъ двухъ направленій: доброму – или злому. Скажемъ яснѣе: по свойству своего духа – стремиться непрерывно къ лучшему и совершеннѣйшему, христіанинъ никогда не можетъ находить­ся на одной степени преуспѣянія духовнаго, но долженъ или непрестанно восходить вверхъ, или нисходить внизъ, то есть или усовершаться въ добрѣ, или склоняться болѣе къ злу, судя по тому, идетъ ли онъ непрерывно путемъ подвиговъ духовной жизни, или останавливается. Малѣйшая остановка въ шествіи христіанина но пути подвиговъ духовной жизни, есть уже шагъ назадъ, шагъ къ пороку. Если же христіа­нинъ, какъ мы уже видѣли, самымъ своимъ званіемъ и на­значеніемъ обязывается идти къ жизни нравственной един­ственно путемъ духовныхъ подвиговъ; то непрерывная усовершаемость въ нихъ очевидно необходима ему по самому свойству духовной его природы.

4) Свойство подвиговъ духовной жизни, сообразно тому, какое вліяніе имѣютъ они на дальнѣйшую дѣятельность хри­стіанина, бываетъ таково: чѣмъ болѣе христіанинъ упраж­няется въ нихъ, тѣмъ сильнѣе чувствуетъ въ себѣ жажду большихъ и большихъ подвиговъ. Въ этомъ отношеніи о подвигахъ духовной жизни можно сказать тоже самое, что въ книгѣ Премудрости Iисуса Сираха, говоритъ о себѣ Премудрость: ядущій мя еще взалчутъ, и піющіи мя еще вжаждутся[67]. Совершающіе подвиги духовной жизни и упражняющіеся въ нихъ, именно алкаютъ и жаждутъ новыхъ подвиговъ. Эту алчбу и жажду подвиговъ можно удовлетворять только новы­ми, еще труднѣйшими подвигами. По мѣрѣ удовлетворенія алчбы и жажды, онѣ еще болѣе возрастаютъ, и требованія ихъ дѣлаются сильнѣе и сильнѣе. Возрастающая сила алчбы и жажды, и возрастающая непрерывно, требуетъ и непрерыв­но возрастающихъ подвиговъ духовной жизни. Св. Макарій Великій, знавшій эту алчбу и эту жажду, непрерывно возрастающихъ подвиговъ духовной жизни, по собственному опы­ту, такъ говоритъ объ этомъ: «Душа истинно боголюбивая и христолюбивая, хотя бы совершила тысячи праведныхъ дѣлъ, по ненасытимому стремленію своему ко Господу, думаетъ о себѣ, будто бы ничего еще не сдѣлала; хотя бы из­нурила тѣло свое постами и бдѣніями, при такихъ остается чувствованіяхъ, будто бы не начинала еще трудиться для добродѣтелей; хотя бы сподобилась достигнуть различныхъ духовныхъ дарованій или откровеній и небесныхъ тайнъ, по безмѣрной, ненасытимой любви своей къ Господу, сама въ себѣ находитъ, будто бы ничего еще не пріобрѣла, а напротивъ того, ежедневно алкая и жаждая, съ вѣрою и любовью пребывая въ молитвѣ, не можетъ насытиться благодатными тайнами и благоустроеніемъ себя во всякой добродѣтели»[68]. Такое свойство духовныхъ подвиговъ – произво­дить алчбу и жажду другихъ, еще труднѣйшихъ – и вызы­ваетъ со стороны христіанина непрерывную усовершаемость въ нихъ, какъ необходимое средство для удовлетворенія не­прерывно возрастающей алчбы и жажды ихъ.



Профессоръ Всеволодъ Добромысловъ.



«Странникъ». Духовный учено-литературный журналъ. 1861. Кн. 7. Іюль. Отд. 2. С. 1-15.



[1] Эта заповѣдь повторяется нѣсколько разъ въ словѣ Божіемъ. Но съ особен­ною силою она высказывается въ посланіи Ап. Павла къ Галатамъ. Глаголю же, пишетъ св. Апостолъ, духомъ ходите, и похоти плотскія не совершайте (5, 16. Рим. 8, 4 и др.).

[2] Такое опредѣленіе духовной жизни основывается на словахъ Апостола: законъ духовенъ (Рим. 7, 14). Слѣдовательно, законъ выраженный въ жизни – есть именно жизнь духовная, или жизнь по духу.

[3] Гал. 4, 9.

[4] Гал. 3, 3.

[5] Гал. 5, 19.

[6] Это требованіе буквально не содержится въ словѣ Божіемъ – законѣ Божіемъ письменномъ, но оно прямо и непосредственно вытекаетъ изъ мно­гихъ другихъ требованій. Такъ св. Апостолъ Павелъ пишетъ къ Коринѳянамъ: Тѣм-же братія моя возлюбленная, тверди бывайте, непоступни, избыточествующе въ дѣлѣ, Господни всегда (1 Кор. 15, 58). И въ другомъ мѣстѣ заповѣдуетъ имъ совершаться: совершайтеся (2 Кор. 13, 11). Изъ сихъ мѣстъ съ буквальною точностію можно вывести требованіе непрерывной усовершаемости христіанина въ подвигахъ духовной жизни. Кромѣ этихъ мѣстъ вотъ и другія, изъ коихъ можно вывести тоже требованіе съ неменьшею основательностію: 1 Сол. 5, 16; 1 Сол. 1, 15; Еф. 6, 18; Лук. 18, 1; Рим. 12, 10; съ Сол. 4, 10; Кол. 1, 10; Фил. 3, 17; и др. Или: Фил. 3, 13 съ 1 Кор. 4, 17; Гал. 4, 19 и пр.

[7] Еф. 4, 22.

[8] Тотъ только, кто опытно знаетъ духовную жизнь, можетъ представить ясный и опредѣлительный отвѣтъ па этотъ вопросъ, не опасаясь ни натяжки, ни преувеличенія, ни суетности и ни общихъ мѣстъ. Незнающій же ду­ховной жизни опытно – долженъ опасаться всего этого. И кромѣ того должно бояться, какъ бы не оправдались на немъ слѣдующія слова св. Макарія Египетскаго: «Кто ведетъ рѣчь о духовномъ, не вкусивъ того самъ, тотъ уподобляется человѣку, ко­торый при наступленіи дневнаго зноя идетъ пустымъ полемъ и, томясь жаждою, описываетъ источникъ, струящійся водою, изображая себя піющимъ, тогда какъ у него засохли уста и языкъ отъ палящей жажды – или человѣку, который гово­ритъ о медѣ, что онъ сладокъ, но не вкушалъ его самъ и не знаетъ силы сладости».

[9] 2 Петр. 1, 10.

[10] 1 Кор. 7, 17.

[11] Еф. 4, 1.

[12] Кол. 1, 10.

[13] Филип. 2, 9.

[14] Евр. 3, 1.

[15] 1 Петр. 2, 9-10.

[16] Рим. 8, 17.

[17] 1 Кор. 3, 16.

[18] Евр. 12, 23.

[19] Іоан. 1, 12.

[20] Еф. 5, 1.

[21] Рил. 8, 15.

[22] Петр. 2, 9.

[23] Еф. 5, 1.

[24] 2 Іоан, 1, 6,

[25] Іоан. 14, 21.

[26] Лук. 6, 3.

[27] 1 Петр. 1, 16-17. Лев. 11, 46; 19, 2; 20, 7.

[28] Матѳ. 5, 48.

[29] 2 Кор 3, 18.

[30] Филип. 3, 14.

[31] Въ сущности какъ подражаніе Богу, такъ и исполненіе закона Божія составляютъ одну и ту же обязанность христіанина. Ибо подра­жать Богу христіанинъ можетъ только исполняя законъ Его, но обѣ эти обязанно­сти, составляя въ оущности своей одну обязанность, въ дальнѣйшемъ своемъ раз­витіи различаются между собою довольно рѣзко. Почему мы и рѣшились представить ихъ здѣсь раздѣльно.

[32] Въ сущности своей законъ Божій, какъ выраженіе высочайшей и совершеннѣйшей воли Божіей, вполнѣ исполненъ быть не можетъ. Это значило бы, что или законъ не совершенъ, или человѣкъ-христіанинъ можетъ достигнуть полнаго богоподобія, что нелѣпо. Мы здѣсь разумѣемъ возможную христіанину степень исполненія закона Божія.

[33] Пс. 118, 97.

[34] Это гораздо лучше можно видѣть изъ примѣра. Чтобы усвоить себѣ духъ какого либо творенія или писанія, недостаточно однократнаго прочтенія его, но нужно читать его постоянно, со всѣмъ вниманіемь, слѣдить за каждою его мыслію и ея развитіемъ. Тогда только духъ сочиненія ста­новится памятнымъ для ума, дѣлается как-бы присущимъ ему и приходить въ его собственность. Тоже самое должно сказать и по отношенію къ закону Божію. Духъ закона тогда только становится собственностію воли христіанина, когда онъ, не­прерывно упражняясь въ дѣланіи закона, постепенно пріучаетъ волю свою ходить не иначе, какъ подъ вліяніемъ его.

[35] Іоан. 17, 21

[36] Пс. 15, 11.

[37] 1 Кор. 1, 9

[38] Притч. 15, 26.

[39] 1 Тим. 6, 10.

[40] Апок. 21, 27.

[41] Матѳ. 5, 8.

[42] Пc. 23, 3-4.

[43] Рим. 6, 12.

[44] Бес. 3, § 64, стр. 25.

[45] Бес. 50, § 5, стр. 428.

[46] Бес. 4, § 2, стр. 35.

[47] Рим. 7, 18.

[48] Рим. 7, 17.

[49] Рим. 7, 23.

[50] Бес. 3, § 5, стр. 25-26.

[51] Слов. 1, гл. 9, стр. 470.

[52] Тамъ же. Бес. 15, § 19, стр. 159.

[53] Апок. 3, 21.

[54] Апок. 3, 12.

[55] Евр. 1, 14.

[56] Матѳ. 19, 26.

[57] О силѣ діавола можно заключить уже изъ того, что Апостолъ прямо совѣтуетъ облещися во вся оружія Божія, яко возмощи вамъ стати противу кознемъ діавольскимъ. Ефес. 6, 11.

[58] Объ образѣ вражескихъ нападеній на христіанина, учили многіе св. отцы – подвижники, извѣдавшіе это собственнымъ опытомъ. Не имѣя возможности собрать здѣсь всѣ замѣчательныя выраженія отцовъ, ихъ полныя глубокой мудрости слова, мы, по необходимости, ограничились тѣмъ, что представили здѣсь только общія ихъ мысли. Если же кому нужно прочитать самыя слова св. подвижниковъ, пусть обрататся къ твореніямъ св. Макарія, Исаака и Ефрема и прочтетъ у перваго: Слово I, о храненіи сердца, многія бесѣды, какъ-то: 21, 25, 26, 42 и друг.; у втораго: Слова 22, 35, 46, 58, 79, и въ особенности 60; у третьяго: Слова 111, 112, 119, 153 и др.

[59] 1 Кор. 10, 13.

[60] Всѣ эти мысли о благодати и ея дѣй­ствіяхъ въ христіанинѣ взяты изъ прекраснаго слова преп. Исаака Сирина «О вѣрѣ и смиренномудріи», гдѣ яснѣйшимъ образомъ раскрываютъ всѣ дѣйствія благодатной силы Божіей въ человѣкѣ-христіаиинѣ. Краткость сочиненіи не позволяетъ намъ сдѣлать нѣсколько буквальныхъ выписокъ, и потому мы представляемъ здѣсь только общую мысль, не развивая ея.

[61] 2 Кор. 3, 5.

[62] Фил. 2, 13.

[63] Человѣкъ, говоритъ св. Макарій, по природѣ имѣетъ предначинаніе, и его-то взыскуетъ Богъ. И поэтому повелѣваетъ, чтобы человѣкъ сперва понялъ, возлюбилъ и предначалъ волею. А чтобы мысль принести въ дѣйствіе, или перенести труды, или совер­шить дѣло, – сіе благодать Господня даетъ возжелавшему. Посему воля человѣческая есть как бы существенное условіе. (Бес. 38, § 10, стр. 352 и Бес. 19, § 6, стр. 220).

[64] 2 Кор. 6, 1.

[65] Воть собственные слова одного нзь св. подвижниковъ, именно Макарія Великаго: «Кто хочетъ истинно благугождать Богу, пріять отъ Него небесную благодать Духа, возрастать и усовершаться о Св. Духѣ, тотъ долженъ принуждать себя къ исполненію всѣхъ заповѣдей Божіихъ». А это, какъ мы показали, возможно только при непрерывной усовершаемости въ подвигахъ духовной жизни (Бес. 19, § 5, стр. 223). Онъ же говоритъ, что каждый долженъ приневоливать и принуждать себя, даже противъ хотѣнія сердца, ко всѣмъ подвигамъ духовной жизни, какъ то: молитвѣ, упованію, смиренномудрію и проч., дабы получить благодать Св. Духа. Бес. 19, § 5, стр. 221-222.

[66] Мысль эта развивается во многихъ мѣстахъ твореній св. Макарія Великаго и Исаака Сирина. «Души правдолюбивыя и боголюбивыя, – слова св. Макарія, – въ какой мѣрѣ сподобляются духовныхъ дарованій, въ такой же, по ненасытимости желанія, съ большимъ еще напряженіемъ взыскуютъ оныхъ». И проч. (Бес. св. Мак. 10, § 1, стр. 106. Ис. Сир. Сл. 49, стр. 268 и т. д.

[67] Сир. 24, 23.

[68] Бес. 10, § 4, стр. 107-108.