Какъ извѣстно, слова Спасителя: «могій вмѣстити, да вмѣститъ» одни понимаютъ въ томъ смыслѣ, что Спаситель указывалъ на брачное состояніе, между тѣмъ другіе истолковываютъ ихъ въ приложеніи исключительно къ аскетическому состоянію. Какое же изъ этихъ пониманій истинно? Прекрасный отвѣтъ на этотъ вопросъ въ дается въ нижепомѣщенной статьѣ. – ред.

На стр. журн. «Новый Путь» (мартъ м. 1903 г.) возникъ вопросъ, какъ понимать слова Спасителя: «могій вмѣстити да вмѣститъ» (Мѳ. XIX, 12)[1].

Обративъ вниманіе, что слова: «могій вмѣстити да вмѣститъ» поставлены въ связь съ ученіемъ Христа о бракѣ (Мѳ. XIX, 3-12), Г. П. понялъ ихъ въ томъ смыслѣ, что ими имѣется въ виду брачное состояніе. Объяснивъ такъ означенныя слова, онъ недоумѣваетъ, почему же монахи и аскеты увѣряютъ насъ, что слова сіи къ нимъ относятся, что это они выбрали труднѣйшее; тогда какъ они именно послѣдовали страху учениковъ «лучше не жениться». «Рѣшительно недоумѣваю надъ обычнымъ толкованіемъ этого слова относимаго къ скопчеству». Настаивая на своей мысли, авторъ говоритъ, что отрекшіеся отъ брака поставлены въ число людей, которые, или по несчастію въ жизни, или по несчастію рожденія, или по духовнымъ своимъ свойствамъ, отказались принять на себя высшее иго семейныхъ обязанностей. Но «могій вмѣстити да вмѣститъ» – призваніе брачное.

Предложенный вопросъ и данное толкованіе словъ Спасителя вызвали отвѣтъ еп. Антонина, который въ замѣткѣ: «сказано о монахахъ», означенныя слова истолковываетъ въ приложеніи къ аскетическому состоянію. Въ этой послѣдней замѣткѣ прежде всего представляется нѣсколько страннымъ самое заглавіе: «сказано о монахахъ». Говоря: «могій вмѣстити да вмѣститъ», Христосъ не могъ имѣть въ виду непремѣнно монаховъ, потому что тогда монашества, какъ особаго института, еще не существовало. Нельзя сказать, чтобы и форму разъясненія можно было считать правильною: слишкомъ категорически, не опровергая, авторъ отвергаетъ мысль своего противника. А между тѣмъ для его противника поднятый вопросъ имѣетъ важное значеніе, въ особенности важно сдѣланное толкованіе. Но преосвященный Антонинъ отвергнулъ сдѣланное толкованіе и предложилъ свое. Но и толкованіе преосв. Антонина страдаетъ существеннымъ недостаткомъ: оно совершенно неубѣдительно. Существенный его недостатокъ – полная необоснованность. Разсужденія автора поставлены внѣ связи съ ученіемъ Христа.

Въ этомъ отношеніи разсужденія Г. П. болѣе убѣдительны, потому что имѣютъ нѣкоторую связь съ ученіемъ Спасителя. Свое толкованіе авторъ старался обосновать ученіемъ Христа о бракѣ. Неудивительно и то, что онъ понялъ слова Спасителя въ приложеніи къ брачному состоянію. Въ началѣ XIX главы евангелія отъ Матѳея излагается ученіе о высотѣ брачнаго союза. На ученіе Спасителя ученики отвѣтили, что «лучше не жениться». А Христосъ имъ сказалъ «не всѣ вмѣщаютъ слово сіе». Въ такомъ отвѣтѣ Христа легко предположить подтвержденіе вышеизложенному ученію и слова: «могій вмѣстити да вмѣститъ» понять въ приложеніи къ брачному состоянію, какъ и сдѣлалъ авторъ первой замѣтки.

На одно только онъ не обратилъ вниманія. Если бы слова Спасителя служили подтвержденіемъ ученія о высотѣ брачнаго союза, они и по самой формѣ своего выраженія показывали бы, что Христосъ соглашается съ словами учениковъ. А между тѣмъ у евангелиста сказано: «Онъ же рече имъ», т. е. отвѣту Спасителя приданъ оттѣнокъ возраженія. На какія слова? На слова учениковъ «лучше не жениться». Такимъ образомъ, уже судя по характеру самого выраженія евангелиста, есть основаніе предположить, что Христосъ не соглашается съ словами учениковъ.

И, если нельзя было соглашаться съ толкованіемъ Г. П., то форму его доказательства слѣдуетъ признать правильною. Отъ этого и самое толкованіе имѣетъ видимую убѣдительность. И его противнику необходимо было стать на ту же почву и точно также, строго держась ученія Спасителя, указать невѣрность толкованія и доказать справедливость своего пониманія.

И, по нашему мнѣнію, слова Спасителя: «могій вмѣстити да вмѣститъ» можно разсматривать только въ связи со всѣмъ ученіемъ Спасителя о бракѣ, изложеннымъ въ XIX главѣ, потому что они представляютъ собой заключеніе ко всей рѣчи Спасителя.

Настоящая замѣтка и представляетъ такую именно попытку.

Бесѣда Спасителя о бракѣ, изложенная въ XIX гл. ев. отъ Матѳея, начата была по частному поводу. У евреевъ отпущеніе жены мужемъ пользовалось широкимъ распространеніемъ; мужья пользовались разнообразными поводами, чтобы отпускать своихъ женъ. Вотъ и «приступили къ Нему (Христу) фарисеи и, искушая Его, говорили Ему: «по всякой-ли причинѣ позволительно человѣку разводиться съ женою своею» (Мѳ. XIX, 3)?

Въ своемъ отвѣтѣ Христосъ не разсматриваетъ различныхъ поводовъ къ отпущенію, которые считались у евреевъ законными, и приговоръ о которыхъ фарисеи, повидимому, и хотѣли услышать отъ Него. Вмѣсто того Онъ излагаетъ истинный взглядъ на бракъ; но излагаетъ его такимъ образомъ, что изъ Его словъ само собой вытекалъ отвѣтъ и на предложенный вопросъ: «неужели вы не читали, – сказалъ Онъ, – что Сотворившій вначалѣ, мужчину и женщину сотворилъ ихъ» (ст. 4).

Давая такой отвѣтъ, Спаситель прямо указывалъ, что Творецъ міра, при самомъ созданіи, создалъ людей двоими, – мужчину и женщину, и тѣмъ самымъ предназначилъ людей, съ одной стороны, къ совмѣстной жизни, а съ другой къ брачному сожительству мужа и жены; вложилъ въ ихъ природу потребность жизни въ такой именно формѣ. Но, вложивъ въ природу людей потребность, Богъ вмѣстѣ съ тѣмъ предназначилъ мужчинѣ жить вмѣстѣ только съ одною женой: Онъ создалъ одного мужчину и одну женщину. А коль скоро Богъ предназначилъ мужу жить съ одною женой, то, само собой разумѣется, не можетъ быть и рѣчи объ отпущеніи жены и о соединеніи съ другой при жизни первой.

Указавъ, откуда ведетъ свое начало бракъ, и въ чемъ онъ коренится, Спаситель ниже и подтверждаетъ справедливость Своей мысли ссылкой на всеобщность брака, въ которой и обнаруживается потребность человѣческой природы жить такой именно жизнью. Какъ только достигнетъ человѣкъ извѣстнаго возраста, эта потребность начинаетъ дѣйствовать въ немъ съ особенной силой. И человѣкъ, вѣрный своей природѣ, «оставитъ, говоритъ Христосъ, отца и мать и прилѣпится къ женѣ своей» (ст. 5); покинетъ, слѣдовательно, самыхъ дорогихъ для себя лицъ для жены своей и соединится съ нею; и ужъ конечно, не съ мыслью потомъ разлучиться съ своей избранницей и вновь сойтись съ другою. При вступленіи въ бракъ ни у одного человѣка не бываетъ подобныхъ намѣреній; всякій избираетъ себѣ помощницу на всю жизнь. И, дѣйствительно, соединеніе это такъ тѣсно, такъ неразрывно, что изъ двухъ становится одна плоть; «такъ что они уже не двое, но одна плоть» (ст. 6).

Изъ сказаннаго Спасителемъ ясно вытекало, что бракъ не человѣческое, а Божье установленіе; Самъ Богъ создалъ человѣческую природу такою, что брачная жизнь является для человѣка необходимостью. Мужъ и жена взаимно восполняютъ другъ друга; и, соединяясь вмѣстѣ, они только исполняютъ Божіе повелѣніе, вложенное въ ихъ природу.

Если же бракъ таковъ, по своему происхожденію и по столь тѣсному единенію бракосочетавшихся, то уже, конечно, не въ силахъ человѣка изъ одной плоти вновь сдѣлать двѣ, т. е., разъединить сочетавшихся. Спаситель такъ и заключилъ эту часть бесѣды. «Итакъ, что Богъ сочеталъ, человѣкъ да не разлучаетъ» (ст. 6).

Давая такой отвѣтъ, Христосъ принципіально высказался противъ отпущенія мужемъ жены своей.

Но фарисеи, желая оправдаться въ глазахъ прочихъ слушателей, въ защиту обычая сослались на Моисея: «какъ же, сказали они, Моисей заповѣдалъ давать разводное письмо и разводиться съ нею» (т. е. женою)? (ст. 7).

Видя, что фарисеи упорно отстаиваютъ установившійся обычай и въ защиту его ссылаются на Моисея, Христосъ прямо указываетъ имъ, почему дозволенъ былъ разводъ: «Моисей по жестокосердію вашему позволилъ вамъ разводиться съ женами вашими; а сначала не было такъ» (ст. 8). Жестокость – вотъ единственный мотивъ Моисеева дозволенія разводиться съ женами. Однако, указавъ на него, Спаситель опять напоминаетъ слушателямъ, что «сначала не было такъ». Моисеевъ разводъ есть только уступка жестокости древнихъ евреевъ; самъ же по себѣ бракъ нерасторжимъ.

Какъ уступка жестокости евреевъ, Моисеевъ разводъ могъ имѣть только временное значеніе. Дальнѣйшими своими словами Христосъ и утверждаетъ, что эта временная мѣра теперь прекращается, постановленіе Моисея отмѣняется, и возстановляется значеніе древняго установленія. «Я же говорю вамъ: кто разведется съ женою своею не за прелюбодѣяніе и женится на другой, тотъ прелюбодѣйствуетъ; и женившійся на разведенной прелюбодѣйствуетъ» (ст. 9). Своими словами Христосъ вновь установлялъ древній взглядъ на бракъ, что сочетавшіеся становятся одною плотію, а поэтому кромѣ прелюбодѣянія не можетъ быть достаточныхъ поводовъ для отпущенія жены мужемъ.

Но ученикамъ, привыкшимъ къ частымъ разводамъ и видѣвшимъ въ нихъ не только явленіе обычное, но даже и законное, новое требованіе Спасителя показалось весьма тяжелымъ. Они хорошо поняли, что, слѣдуя Его словамъ, нужно совершенно измѣнить свои воззрѣнія на брачную жизнь и почти вовсе отказаться отъ жизненной практики отпускать женъ. Въ то же время проводить совмѣстную жизнь съ нелюбимой женой представлялось имъ почти невозможнымъ. И у нихъ невольно вырвалось замѣчаніе: «если такова обязанность къ женѣ, то лучше не жениться». При новомъ требованіи брачная жизнь представилась ученикамъ столь тяжелою, что даже безбрачная жизнь кажется болѣе легкою.

На такое заключеніе учениковъ Христосъ и замѣтилъ: «не всѣ вмѣщаютъ слово сіе, но кому дано» (ст. 11). О какомъ словѣ, которое не всѣ могутъ вмѣстить, сказалъ Спаситель? О словѣ ли, которое Онъ сказалъ о бракѣ и объ обязанностяхъ мужа къ женѣ, или же о словѣ учениковъ, что «лучше не жениться»? О брачномъ или о безбрачномъ состояніи сказалъ Христосъ, что его вмѣщаютъ только тѣ, которымъ это дано?

Мы уже говорили, что отвѣту Христа приданъ оттѣнокъ возраженія. Теперь же обратимъ вниманіе на другую сторону этого отвѣта. «Слово сіе», которое могутъ вмѣщать не всѣ, по гречески выражено τὸν λόγον τοῦτον. Мѣстоименіе же οὖτος употребляется для обозначенія ближайшаго предмета: а такимъ ближайшимъ предметомъ рѣчи въ данномъ случаѣ были слова учениковъ «лучше не жениться». Поэтому естественнѣе допустить, что Христосъ имѣлъ въ виду именно слова Своихъ учениковъ.

Да и могъ-ли Христосъ сказать о бракѣ, что не всѣ, а только нѣкоторые, именно которымъ дано, вмѣщаютъ «слово сіе»? О бракѣ и брачной жизни Онъ не могъ сказать этого. Въ началѣ этой бесѣды Христосъ прямо сказалъ, что необходимость брачной жизни вложена въ природу человѣка; и, какъ таковая, она является естественною для каждаго и вполнѣ вмѣстимою для каждаго. Спаситель же сказалъ, что «не всѣ вмѣщаютъ слово сіе». Слѣдовательно, Онъ имѣлъ въ виду не бракъ, а другое состояніе, которое дѣйствительно могутъ вмѣщать только нѣкоторые.

Но могь-ли Христосъ сказать о безбрачномъ состояніи, что не всѣ его вмѣщаютъ? Могъ. Сказавъ, что лучше не жениться, ученики дошли до крайняго вывода, сдѣлали заключеніе, сдѣлать которое никакъ было нельзя, исходя изъ словъ Спасителя. Къ тому же они обратили вниманіе не на сущность брака и безбрачія, а на трудность обязанностей мужа къ женѣ («если такова обязанность къ женѣ») и отсюда сдѣлали принципіальный выводъ. А поэтому вполнѣ естественно было ожидать, что въ Своемъ отвѣтѣ Христосъ и обратитъ вниманіе учениковъ на эту именно сторону.

Вновь доказывать естественность брака не было нужды: изъ словъ Спасителя ученики отлично поняли и всю высоту брачнаго союза, и всю его естественность. Заблуждались они относительно безбрачнаго состоянія, считая его болѣе легкимъ, а потому и болѣе доступнымъ каждому. На это-то ихъ заблужденіе и нужно было обратить вниманіе, слѣдовало указать, кто на самомъ дѣлѣ не можетъ вмѣстить обязанностей мужа по отношенію къ женѣ. Указать на это было тѣмъ умѣстнѣе, что изъ словъ Спасителя выходило, что всѣмъ людямъ дано и всѣ могутъ вмѣщать слово о бракѣ.

Итакъ, кому же, вопреки общей природѣ человѣка, дана возможность вмѣщать слово о безбрачной жизни?

По словамъ Спасителя, три рода людей могутъ вмѣщать слово о безбрачной жизни. Есть люди, которые изъ чрева матери, т. е. по исключительнымъ особенностямъ своей природы, оказываются неспособными къ брачной жизни. Это – скопцы по исключительности своей природы; имъ дана самой природой возможность вмѣщать слово о безбрачной жизни. Есть потомъ люди, которыхъ другіе насильно лишили способности къ браку. Это сконцы, насильно оскопленные; имъ тоже дана возможность вмѣщать слово о безбрачной жизни. Но есть третій родъ людей, которые по своей природѣ вполнѣ способны къ браку; но отказываются отъ него ради иарства небеснаго. Это и есть скопцы, которые сдѣлали сами себя скопцами для царства небеснаго» (ст. 12). Такіе скопцы идутъ противъ своей природы. Но въ виду того, что они идутъ противъ своей природы ради царства небеснаго, и имъ дается возможность вмѣщать слово о безбрачной жизни, и они становятся подобными прочимъ скопцамъ.

Изъ словъ Спасителя ясно становилось, что, какъ только ради одного прелюбодѣянія мужъ можетъ отпускать жену свою, такъ точно только ради царствія небеснаго человѣкъ можетъ отказываться отъ брачной жизни. Такимъ людямъ ради ихъ цѣли дается возможность переносить безбрачную жизнь.

Сказавъ о скопцахъ ради царства небеснаго, Спаситель заключилъ свою рѣчь словами: «могій вмѣстити да вмѣститъ». Этими словами Христосъ опять напомнилъ ученикамъ, что не всякій можетъ считать себя способнымъ къ безбрачной жизни; а только тотъ, кому это дано; только такой и будетъ въ состояніи вмѣщать безбрачную жизнь. Дано же можетъ быть только ради стремленія человѣка къ царству небесному. Всякій же, кто подобной цѣли не ставитъ единственнымъ началомъ своей жизни, тотъ и не будетъ въ состояніи вмѣстить слово Спасителя.

Въ заключеніе не можемъ не коснуться вопроса: кого слѣдуетъ разумѣть подъ скопцами ради царствія небеснаго? Мы уже сказали, что подъ ними нельзя разумѣть только монаховъ, потому что Самъ Спаситель ихъ не имѣлъ въ виду. Да и странно было бы такъ предполагать. Въ такомъ случаѣ выходило бы, что только одни монахи царство небесное ставятъ единственной цѣлію своей жизни, а другой никто и не можетъ ставить такой цѣли, – выходило бы, что, у кого явилась подобная цѣль, тотъ непремѣнно долженъ стать монахомъ. Христосъ сказалъ, что сами себя оскопляютъ тѣ, которые дѣлаютъ это ради царства небеснаго. Слѣдовательно, царство небесное – вотъ причина добровольнаго оскопленія. И у кого такая цѣль есть, тотъ и скопецъ. Нужно только, чтобы цѣль эта была единственною. А у кого она не является единственною, тому и монашество не поможетъ. Естественное влеченіе къ брачной жизни будетъ брать перевѣсъ, и монашество будетъ или насильственной уздой, или совсѣмъ не будетъ сдерживать такого монаха.

Точно также едва-ли возможна рѣчь и о превосходствѣ одного состоянія предъ другимъ, безбрачія предъ бракомъ; такъ какъ Спаситель совсѣмъ не имѣлъ въ виду унизить одно состоянія и возвысить другое. Онъ хотѣлъ только разъяснить ученикамъ, почему нельзя стремиться къ безбрачной жизни. А поэтому нѣтъ основаній въ словахъ Христа искать того, чего тамъ вовсе нѣтъ. Да и въ самомъ дѣлѣ, если мы вникнемъ въ слова Спасителя, то принуждены будемъ сдѣлать такой выводъ. Развѣ скопецъ отъ природы или скопецъ, оскопленный другими, можетъ гордиться, что онъ ведетъ безбрачную жизнь? Имъ дана возможность вести безбрачную жизнь, а не сами они избрали ее. Но вѣдь и скопцамъ ради царства небеснаго, по словамъ Христа, тоже дана, а не сами они избрали себѣ эту возможность вести безбрачную жизнь. Какимъ образомъ? У нихъ есть свое – только неудержимое стремленіе къ царству небесному. И ради царства небеснаго имъ дается возможность вмѣщать безбрачную жизнь. И они, вѣрные своему стремленію, получаютъ новую способность удаляться отъ брака. Какъ свое, скопцы могутъ выставлять только свое стремленіе, а способность безбрачной жизни – это уже Божій даръ, даваемый имъ за ихъ желаніе царства небеснаго. Божіимъ же даромъ гордиться нельзя.



Д. Брянцевъ.

Г. Рига. 1903 г., 4 іюня.



«Вѣра и Церковь». 1903. Кн. 8. Отд. 1. С. 428-436.



[1] См. отд. журн. «Частн. Переписка» замѣтку: «о комъ сказано», и отвѣтъ: «сказано о монахахъ», еп. Антонина.



Объ авторѣ. Дмитрій Петровичъ Брянцевъ, кандидатъ богословія, выпускникъ МДА, съ 1912 г. въ чинѣ статскаго совѣтника, съ марта 1918 г. и. о. ректора Рижской духовной семинаріи.