Епископъ Григорій (Граббе) – Современное экуменическое обновленчество и наше отношеніе къ нему (Докладъ Пастырскому Совѣщанію сдѣланный въ 1971 г.).

Объ экуменизмѣ и его несовмѣстимости съ Православіемъ за послѣднее время писалось не мало. Всѣмъ извѣстны обращенія нашего Владыки Митрополита по этому вопросу и, конечно, особенно свѣжо въ памяти недавно напечатанное его «Скорбное Посланіе», обращенное ко всѣмъ православнымъ епископамъ. Совсѣмъ недавно въ «Православной Руси» была напечатана и моя статья объ Уппсальской Конференціи. Поэтому, чтобы не повторяться, я въ настоящемъ докладѣ постараюсь говоритъ объ экуменизмѣ съ нѣсколько другой точки зрѣнія.

Исходя изъ еретической сущности экуменизма, доказывать которую здѣсь нѣтъ необходимости, мнѣ хотѣлось бы подойти къ нему съ духовно-практической стороны, т.е. со стороны, которая ближайшимъ образомъ можетъ касаться каждаго изъ насъ въ нашемъ пастырскомъ дѣланіи.

До сравнительно недавняго времени экуменизмъ былъ для большинства нашихъ приходовъ явленіемъ отдаленнымъ и, можетъ быть, даже отвлеченнымъ. Нѣкоторые изъ насъ читали о немъ въ журналахъ, но мало кто соприкасался съ нимъ непосредственно.

Что касается меня лично, то я соприкоснулся съ этимъ вопросомъ еще въ дни моей молодости, уже съ 1926 г., посколько экуменическія тенденціи парижскихъ богослововъ, имѣли не малое значеніе въ происхожденіи церковнаго раздѣленія въ Западной Европѣ.

На Всезарубежномъ Соборѣ 1938 г. экуменизму, какъ грядущей опасности для Православія, было удѣлено большое вниманіе. Доклады Митрополита тогда епископа Вѣнскаго Серафима и Н.Ф. Степанова содержали большой и въ высшей степени интересный матеріалъ. Но то, что сообщалось тамъ, особенно въ богатыхъ фактами докладахъ Н.Ф. Степанова, касалось главнымъ образомъ Запада. Это вполнѣ понятно, посколько экуменическое движеніе возникло какъ движеніе по преимуществу протестантское по своему происхожденію и пониманію Церкви.

Усвоивъ не связанный преданіемъ принципъ свободы изслѣдованія Св. Писанія и трактовки догматовъ, протестантизмъ дробился на секты. Происходившее отсюда ослабленіе его вызвало естественное стремленіе къ нѣкоторому объединенію въ порядкѣ соглашенія.

Передъ Первой Міровой Войной уже началась организація Всемірной Конференціи Христіанства въ Америкѣ и секретарь группы иниціаторовъ Г. Гардинеръ, вступилъ по этому поводу въ переписку съ православными богословами. Его письма вызывали очень значительныя и глубокія разъясненія вопроса съ православной точки зрѣнія въ опубликованныхъ письмахъ Архіепископа Харьковскаго, впослѣдствіи Митрополита Кіевскаго, Антонія и профессора Московской Духовной Академіи архимандрита, впослѣдствіи Архіепископа исповѣдника Иларіона Троицкаго.

Когда западные протестанты экуменисты вначалѣ обращались къ православнымъ богословамъ, послѣдніе отнеслись къ этому съ доброжелательнымъ вниманіемъ. Имъ казалось привлекательнымъ и интереснымъ появленіе у протестантовъ движенія, показывавшаго ихъ неудовлетворенность своей экклезіологіей, ихъ признаніе своего догматическаго кризиса и стремленіе искать истину.

Послѣ Великой Войны иниціаторомъ экуменическаго движенія удалось проникнуть къ Вселенскому Патріарху и побудить его къ тому, чтобы отъ него формально исходилъ призывъ къ организаціи объединенія, получившаго впослѣдствіи названіе Всемірнаго Совѣта Церквей. Т о. Православная Церковь была вовлечена въ движеніе, по существу, чисто протестантское.

Передъ нами въ двадцатыхъ годахъ экуменическая проблема стала уже не отвлеченной. Подъ покровительствомъ ИМКИ – Христіанскаго Союза Молодыхъ Людей и подъ прикрытіемъ авторитета Митрополита Евлогія, въ Прагѣ появилась иниціатива по созданію Русскаго Православнаго Студенческаго Движенія, которое объединило бы наши кружки молодежи и вводило бы ихъ въ сотрудничество съ инославнымъ Христіанскимъ Студенческимъ Движеніемъ, что, впрочемъ, по началу не особенно подчеркивалось.

Былъ организованъ большой съѣздъ въ Хоповскомъ монастырѣ, въ Югославіи, на которомъ присутствовалъ и Митрополитъ Антоній. Съѣздъ былъ, какъ казалось, началомъ организаціи православнаго движенія, но въ него были вкраплены и протестантскіе дѣятели, подкупавшіе сердца молодежи своими рѣчами о красотѣ и привлекательности Православія. Но эти же дѣятели финансировали организаціи и, т.о. незамѣтно брали въ свои руки фактическое руководство. Вслѣдъ за Хоповскимъ съѣздомъ послѣдовалъ менѣе многолюдный дѣловой съѣздъ въ Прагѣ, въ которомъ я тоже участвовалъ, какъ представитель нашего Бѣлградскаго Кружка. Послѣдній началъ замѣчать опасность протестантскаго руководства и мы постарались устранить ее путемъ проведенія резолюціи о подчиненіи движенія духовному руководству Архіерейскаго Синода къ большому неудовольствію протестантовъ и парижскихъ представителей, которыхъ въ этомъ энергично поддерживалъ предсѣдатель съѣзда, проф. В. В. Зѣньковскій. Мы все-таки провели соотвѣтствующую резолюцію и, т.о. имѣли извѣстный успѣхъ скоро, однако, сведенный на нѣтъ возникшей въ Западной Европѣ церковной смутой. Православное Христіанское Студенческое Движеніе пошло затѣмъ по экуменическому пути, но экуменическая проблема въ практическомъ ея осуществленіи отошла отъ предѣловъ Русской Православной Церкви Заграницей, сосредоточившись въ отколовшейся отъ нея части. Экуменизмъ прочно окрасилъ евлогіанство. На одномъ изъ съѣздовъ протоіерей Сергій Булгаковъ даже высказывался за совмѣстное пріобщеніе съ англиканами и составилъ экуменическую молитву, которую я подвергъ тщательному и строгому разбору въ журналѣ Церковная Жизнь подъ заглавіемъ «Неправославная молитва нашихъ экуменистовъ».

Но если экуменизмъ въ практическомъ осуществленіи остался внѣ предѣловъ нашей Зарубежной Церкви, то онъ все больше и больше внѣдрялся въ жизнь другихъ Православныхъ Церквей, вошедшихъ въ составъ Всемірнаго Совѣта Церквей, о чемъ подробно говорится въ Скорбномъ Посланіи нашего Первоіерарха. Однако, на паствѣ Западно-Европейскаго Экзархата мы отчасти видимъ, каковы бываютъ печальныя послѣдствія экуменическаго вліянія. Ему подверглась лучшая и самая активная часть ея, прошедшая черезъ Христіанское Студенческое Движеніе. Результатомъ было притупленіе у нея чувства церковной правды. Поэтому она такъ легко воспринимала зигзаги церковной политики Митрополита Евлогія. Значительная часть ея оказалась неспособной почувствовать ложь Московской Патріархіи. Воспиталось поколѣніе духовныхъ «кадетовъ». Люди старшихъ поколѣніи помнятъ такъ называвшуюся политическую партію конституціонныхъ демократовъ. Они отличались компромисностью во всемъ. Кадеты избѣгали опредѣленности сужденій. О нихъ говорили, что они обо всемъ судили, начиная со словъ: «съ одной стороны нельзя не сознаться, съ другой стороны нельзя не признаться». У нихъ была внѣшняя объективность, прикрывающая недостатокъ твердаго и опредѣленнаго сужденія. На дѣятеляхъ Западно-Европейскаго Экзархата обычно лежитъ этотъ отпечатокъ духовнаго компромисса. Они не любятъ и не пріемлютъ опредѣленности сужденій и потому, переселяясь въ Сѣверную Америку обычно чувствуютъ себя ближе къ Американской Митрополіи, чѣмъ къ нашей Церкви.

Развитіе экуменизма не только у протестантовъ и католиковъ, но и у значительной части православныхъ, теперь дѣлаетъ нашу Церковь какъ бы нѣкоторыхъ малымъ островомъ въ разлившемся экуменическомъ морѣ. Мы должны готовиться къ тому, что волны этого моря начнутъ съ большей силой, чѣмъ прежде, ударять по берегамъ этого острова, ставя его подъ опасность разрушенія.

Въ связи съ этимъ, особаго вниманія заслуживаетъ примѣръ развитія экуменизма у римо-католиковъ – развитія, которое для многихъ явилось неожиданностью, ибо оно долго зрѣло почти незамѣтно на поверхности и оффиціально было неодобряемо Ватиканомъ. Еще въ 1954 г. во время Эванстонской Конференціи, католики не только не были тамъ представлены наблюдателями, но никому изъ нихъ даже не рекомендовалось и посѣщеніе открытыхъ собраній Конференціи. Теперь все совершенно перемѣнилось. Самъ Папа недавно явился на поклонъ въ центръ Мірового Совѣта Церквей въ Женевѣ.

Въ докладахъ Н.Ф. Степанова Всезарубежному Собору 1938 г. приводилось много фактовъ изъ жизни Католической Церкви, свидѣтельствующихъ о томъ, что если Ватиканъ и былъ противъ какихъ-либо интерконфессіональныхъ акціи, то на периферіи онѣ имѣли все большее и большее примѣненіе. Все чаще происходило то, что можно назвать «братаніемъ» католиковъ, иногда занимавшихъ очень высокое положеніе въ іерархіи, съ протестантами и даже съ іудеями. Изъ ряда мѣстныхъ явленій создавалась цѣпь прецедентовъ. Въ результатѣ совершилось какъ бы перерожденіе католической іерархіи. На Второмъ Ватиканскомъ Соборѣ, къ удивленію можетъ быть и самого Папы, оказалось только 10 процентовъ консерваторовъ.

Разложеніе Католической Церкви, которое мы теперь наблюдаемъ, произошло не сразу. Второй Ватиканскій Соборъ только выявилъ то, что зрѣло въ нѣдрахъ Католичества въ теченіи ряда десятилѣтій.

Два года тому назадъ во Франціи была издана небольшая, но чрезвычайно интересная книжка Пьера Веронъ подъ заглавіемъ Mystere d'Inquite – Mysterium Inquitatis, т.е. Тайна Беззаконія.

Авторъ дѣлаетъ очеркъ того, какъ въ тайнѣ подготовлялся тотъ разрушительный процессъ, который сейчасъ создаетъ такую печальную картину изъ Католической Церкви.

Онъ говоритъ объ идеяхъ, высказывавшихся еще въ прошломъ столѣтіи жившимъ съ 1830 по 1893 г. французскимъ разстригой Рока. Это былъ католическій священникъ, снявшій съ себя санъ, человѣкъ, считавшій себя ученикомъ извѣстнаго мистика-розенкрейцера Сентъ Ивъ Д’Альвейдръ. Внѣшне не отказавшійся отъ Христіанства, Рока, однако, былъ близокъ къ извѣстному оккультисту и сатанисту Папюсъ.

Рока явился идеологомъ полной новой реформаціи Католической Церкви, находя себѣ вліятельныхъ покровителей, пособниковъ и продолжателей.

Рока достигъ зрѣлости и развилъ свою дѣятельность въ либеральныхъ католическихъ кругахъ вскорѣ послѣ Перваго Ватиканскаго Собора. Въ то время папство потерпѣло сильный ударъ со стороны своего политическаго положенія, но, вмѣстѣ съ тѣмъ, только что одержало побѣду въ принятіи Ватиканскимъ Соборомъ новой формулы догмата о непогрѣшимости папы. Введеніе этого догмата мотивировалось необходимостью укрѣпить авторитетъ папы въ борьбѣ съ появившимися разрушительными явленіями – протестантизмомъ, масонствомъ, соціализмомъ и проч. Однако, можетъ быть именно наблюденіе за борьбой разнообразныхъ теченій, какія проявились на Ватиканскомъ Соборѣ, подсказало Рока предсказаніе, что слѣдующій католическій Вселенскій Соборъ будетъ рѣшительнымъ этапомъ для полной реформаціи Католической Церкви сверху, что, какъ извѣстно теперь и осуществилось.

Рока написалъ извѣстнаго рода программу нынѣшней реформаціи католичества, начатой съ невѣроятной быстротой, но еще далеко не законченной. Онъ былъ не единственнымъ дѣятелемъ въ этомъ направленіи. Вслѣдъ за нимъ появились другіе ренегаты, изъ которыхъ опаснѣе всего, конечно, были тайные отступники, проводившіе его идеи въ жизнь изнутри церкви.

У всѣхъ революцій бываютъ такіе идеологическіе предтечи, за которыми слѣдуютъ исполнители идей. Такимъ предтечей въ экуменическомъ мірѣ явился Рока. Онъ думалъ о реформаціи Католической Церкви, но замышлялъ ее гораздо шире. Въ его программѣ мы находимъ разработку методовъ разложенія Церкви для созданія всемірнаго интерконфессіональнаго религіознаго объединенія въ духѣ всеобъемлющей религіи масонства. Рока предвидѣлъ цѣлый рядъ явленій въ католической церковной жизни, служащихъ къ ея разрушенію. Его экуменическій идеалъ лишенной догматовъ всеобъемлющей Церкви, требовалъ для своего осуществленія предварительнаго упраздненія всего того, что прочно существовало до сихъ поръ.

Что же стремился разрушить прежде всего Рока? – Весь строй управленія Католической Церкви. Онъ предсказываетъ самоупраздненіе папизма во имя объединенія религій. Папа въ конечномъ итогѣ можетъ явиться ихъ, лишеннымъ всякой власти антихристовымъ почетнымъ возглавителемъ.

Каковъ же промежуточный методъ для достиженія этой цѣли? – Замѣна Куріи Синодомъ, что теперь уже осуществляется, ослабленіе авторитета епископской власти, введеніе мірянъ въ систему церковнаго управленія и, конечно, обмірщеніе Церкви.

Мы уже видимъ плоды такихъ реформъ въ Католической Церкви.

Въ рядѣ епархій проявляется иниціатива къ полному измѣненію порядка управленія въ духѣ пожеланій нашего Общества Мірянъ въ Калифорніи или революціонныхъ требованій будущихъ обновленцевъ въ Русской Церкви послѣ государственнаго переворота въ 1917 г.

Нельзя не замѣтить нѣкотораго духовнаго сродства между этимъ модернистскимъ движеніемъ католическаго духовенства и мірянъ съ такими же нашими группами. Всѣ они имѣютъ въ себѣ очень мало церковнаго. Они въ духѣ революціи призываютъ къ борьбѣ и ведутъ борьбу съ іерархіей за расширеніе своихъ правъ. Но Церковь не знаетъ такой настроенности. Это есть явленіе міра сего, которое не можетъ получить опоры ни въ Священномъ Писаніи, ни въ священныхъ канонахъ.

Общество, даже не требующее отъ своихъ членовъ принадлежности къ Зарубежной Церкви и имѣющее въ своемъ составѣ чуждыхъ ей людей, предъявило требованіе о перестройкѣ этой Церкви на тѣхъ же началахъ демократіи, на которыхъ стараются перестроить Католическую Церковь ея модернисты. Разница въ томъ, что у нашей паствы церковность оказалась крѣпче и потому ихъ требованія должны были быть скромнѣе. Однако, на опытѣ революціонныхъ настроеніи въ Россіи въ 1917-1918 г.г. и затѣмъ обновленческаго движенія, мы знаемъ какъ далеко могутъ пойти и русскіе люди, когда у нихъ слабѣетъ сознаніе церковности.

Выступленія Общества Мірянъ по вопросамъ имущества тоже сродни католическимъ модернистамъ, а не православнымъ началамъ, согласно которымъ все пожертвованное Церкви есть имущество не жертвователей, не прихожанъ, а «принадлежащее Богу», по выраженію 12 прав. VII Всел. Собора (ср. Ап. 41, Антіох. 24 и 25 и проч.), вслѣдствіе чего высшее наблюденіе и управленіе имъ поручается епископату. Въ представленіи современныхъ модернистовъ осуществленіе этого долга и права называется «диктатурой епископата». Католическая церковная жизнь теперь окрашивается такой же борьбой.

Образовываются союзы священниковъ, подобные профессіональнымъ союзамъ, предъявляются требованія о подотчетности епископовъ паствѣ. Въ Голландіи недавно «передовой» реформаторъ кардиналъ Альфринъ объявилъ, что студенты семинарій, по окончаніи курса ученія но до рукоположенія, т.е. еще будучи мірянами, будутъ назначаться не болѣе и не менѣе какъ настоятелями приходовъ, не менѣе чѣмъ на годичный срокъ. Позднѣе, но не ранѣе этого срока, они могутъ быть рукоположены и оставлены на этой должности. Т.о., ради практической цѣли испытанія кандидатовъ священства или ихъ обученія, тутъ нарушается и подрывается іерархическій принципъ. Вспомнимъ, что у католиковъ всѣ перемѣны начинаются съ прецедентовъ, допускаемыхъ сначала въ видѣ опыта или какъ исключеніе. Въ такомъ же порядкѣ ведется теперь расцерковленіе почти всѣхъ католическихъ университетовъ.

На съѣздѣ католическаго Національнаго Союза Мірянъ въ Кливлендѣ, лѣтомъ этого года были вынесены резолюціи, поддерживающія яркаго проводника реформаціи епископа Шаннонъ и одобряющіе образъ дѣйствій уклоняющихся отъ воинской повинности. Тамъ же требовали полнаго равенства женщинъ съ мужчинами въ Церкви, опубликованія полныхъ финансовыхъ отчетовъ епархій и избранія совѣтовъ изъ клира и мірянъ для рѣшенія вопросовъ объ использованіи человѣческихъ и матеріальныхъ ресурсовъ Церкви. Бывшій на этой конференціи епископъ Викторіи въ Канадѣ Де Ру сказалъ, что онъ оптимистически смотритъ на будущее Церкви какъ созидательнаго учрежденія. Для разрѣшенія современнаго напряженія въ вопросѣ о власти, по его словамъ, Церковь должна будетъ пересмотрѣть нѣкоторые основные вопросы о природѣ Церкви. Другой ораторъ, Макъ Карти, призывалъ къ борьбѣ за права безъ насилія и, въ качествѣ примѣра для подражанія ставилъ въ одинъ рядъ Христа, Ганди и Мартина Лютеръ Кингъ. Это только одинъ образецъ того, что невозможно было бы себѣ представить еще десять лѣтъ тому назадъ и это только начальныя требованія, которыя вырастутъ по мѣрѣ своего удовлетворенія.

Почти въ каждомъ номерѣ католическихъ журналовъ и газетъ вы найдете сообщенія о все болѣе растущемъ кризисѣ въ самомъ пониманіи церковнаго строя и требованія полнаго пересмотра почти всѣхъ церковныхъ правилъ; устраняется все прочное; все, вплоть до литургіи, дѣлается предметомъ опыта и примѣненія разныхъ нововведеній.

Такъ, напримѣръ, въ маѣ этого года былъ съѣздъ мірянъ въ Вѣнѣ. На немъ ходатайствовали, чтобы обязательной была исповѣдь только смертныхъ грѣховъ. Рекомендовали совершеніе литургій на дому и введеніе нарочитыхъ литургій для дѣтей. Въ апрѣлѣ нынѣшняго года собраніе Союза Священниковъ въ Чикаго высказалось за упраздненіе всѣхъ правилъ о внѣшности священника, начиная съ одежды и кончая упраздненіемъ богослужебныхъ облаченій. «Обязательная форма одежды составляетъ искусственную преграду между священникомъ и міряниномъ», сказалъ одинъ изъ лидеровъ съѣзда о. Беллъ. Она, же, подавляетъ личность.

Всѣмъ извѣстны, навѣрное, мессы по домамъ, обычно пріобрѣтающія такой далекій отъ католической церковности характеръ, что даже либеральнымъ епископамъ приходится бороться съ ихъ уродливыми формами. Тогда онѣ совершаются тайно отъ іерархіи и за это, получили названіе катакомбныхъ.

Модернизмъ не знаетъ предѣловъ: онъ уничтожаетъ католическое монашество, онъ врывается въ храмы въ видѣ джаза во время литургіи или монашки, танцующей балетный танецъ съ чашей въ рукахъ передъ лицомъ нѣсколькихъ священниковъ, совершающихъ богослуженіе.

Это все проявленіе того, что папа Іоаннъ XXIII назвалъ аджіонаменто, т е. приспособленіе Церкви къ современности.

Можно-ли сказать, что это только католическая или протестантская болѣзнь?

Нѣтъ. То же стремленіе приспособить всѣ церковныя требованія къ низкому уровню паствы проявляются повсюду, только въ разной степени. Это есть отступленіе отъ извѣчнаго пастырскаго метода Церкви. Она всегда ставила передъ паствой требованіе уровня жизни выше средняго. Она зоветъ насъ къ совершенству, а не къ успокоенію на извѣстной степени грѣховности. Экуменизмъ и обновленчество, наоборотъ, регулируютъ жизнь не по примѣрамъ святости, а по уровню человѣческой слабости. Такъ поступаетъ нынѣшнее католичество, но такъ же поступали и наши обновленцы и живоцерковники, которые тоже доходили до самыхъ невѣроятныхъ проявленій упадка. Достаточно вспомнить именовавшаго себя митрополитомъ Александра Введенскаго или кіевскихъ липковцевъ.

Модернизмъ и экуменизмъ – это родные братья. Одинъ не можетъ существовать безъ другого. Поэтому, наравнѣ съ призывами къ объединенію Церквей раздаются и призывы къ обновленію жизни, но не въ смыслѣ подлиннаго духовнаго возрожденія, а въ смыслѣ приданія ей новыхъ формъ.

Догматически экуменизмъ ищетъ уравненія истины и лжи, т.е. объединенія на какомъ-то пріемлемомъ для всѣхъ минимумѣ. Онъ исключаетъ подвигъ вѣры и исповѣдничество.

Модернизмъ есть нѣчто подобное въ области жизни. Твердая вѣра должна получать проявленіе извнѣ. Соблюденіе постовъ, посѣщеніе храма, соблюденіе праздниковъ, правила нравственности – все это требуетъ извѣстнаго усилія. Посколько Церковь есть Царствіе Божіе, а не организація отъ міра сего, – исполненіе ея правилъ въ окружающемъ мірѣ всегда вызывало и будетъ вызывать необходимость внутренней борьбы. Въ прежнее время эта борьба въ значительной мѣрѣ облегчалась существованіемъ православнаго быта и православной среды. Теперь у насъ почти нѣтъ этой опоры, ибо мы окружены бытомъ, чуждымъ для Церкви, а паства наша живетъ въ условіяхъ соблазна, превышающаго худшія условія жизни среди языческаго общества первыхъ вѣковъ христіанства. Модернизмъ старается разрушить всѣ преграды между этимъ міромъ и Церковью. Поэтому онъ – естественный врагъ преданія и всякаго устава.

Вотъ почему для насъ имѣютъ предостерегающее значеніе примѣры западнаго обновленчества. На Всеправославномъ Совѣщаніи въ Константинополѣ въ 1922 г. Митрополиту Анастасію приходилось выступать почти въ одиночествѣ противъ реформъ, созвучныхъ и Московскому обновленчеству, и нынѣшнему католическому.

Въ отношеніи распространенія его – лиха бѣда начало. Какъ только принимается тотъ принципъ, что церковныя требованія не должны налагать на людей, якобы, непосильной внутренней борьбы съ окружающимъ вліяніемъ, что духовно-нравственныя и церковнобытовыя требованія должны понижаться по мѣрѣ измѣненія окружающаго общаго положенія въ мірѣ, – такъ наступаетъ реформація, не знающая никакихъ границъ.

Александрійскій Патріархъ Фотій, отвѣчая на письмо Митрополита Антонія по поводу Константинопольскихъ реформъ, назвалъ ихъ модернизмъ «догматомъ современности». Этотъ догматъ есть исповѣданіе безсилія и невѣрія передъ лицомъ современности. Яркимъ примѣромъ его является католическая практика въ отношеніи къ посту.

Поддаваясь человѣческой слабости, католики начали съ того, что Папа давалъ диспенсацію въ отдѣльныхъ случаяхъ. Напримѣръ, когда въ посту устраивали большой банкетъ, въ Ватиканѣ испрашивалось особое разрѣшеніе на скоромную пищу. Диспенсація давалась все легче и легче, пока, наконецъ, не пришли къ полному упраздненію поста даже передъ принятіемъ причастія.

Въ прошломъ году Папа обратилъ вниманіе въ Италіи на другую нужду населенія. Онъ увидѣлъ, что передъ людьми стоитъ въ воскресенье дилема: съ одной стороны есть правило, требующее отъ нихъ принимать причастіе въ каждое воскресенье, а съ другой, – людямъ надо въ воскресенье ѣхать на пляжъ. Онъ нашелъ выходъ въ разрѣшеніи имъ причащаться въ субботу вечеромъ. Въ этомъ случаѣ, какъ и во многихъ другихъ, и у католиковъ, и у протестантовъ, требованія міра сего принципіально ставятся выше церковности.

Примѣромъ уступчивости подобнаго рода у православныхъ можетъ служить вопросъ календарнаго стиля. Такъ, въ Американской Митрополіи самимъ приходамъ предоставляется рѣшать вопросъ о переходѣ на новый стиль. Въ результатѣ, въ одной и той же Церкви, въ одномъ приходѣ разговѣются и будутъ праздновать Рождество, а въ другомъ будетъ продолжаться постъ. Одни будутъ праздновать Успеніе, а другіе будутъ вступать въ Успенскій постъ. Это есть литургическая анархія, вызванная уступкой бытовымъ условіямъ міра сего.

Въ отношеніи календарнаго стиля кольцо вокругъ насъ вообще сужается съ тѣхъ поръ, какъ болгарская эмиграція перешла на новый стиль вслѣдъ за Церковью на Родинѣ, поддавшейся давленію гражданской власти. Московская Патріархія тоже допускаетъ частично новый стиль для нѣкоторыхъ заграничныхъ церквей.

До сихъ поръ, по крайней мѣрѣ, пасхалія была общей у всѣхъ православныхъ и казалась неприкосновенной. Однако, Патріархъ Аѳинагоръ поднялъ вопросъ объ измѣненіи пасхаліи и при томъ непремѣнно такъ, чтобы Пасха праздновалась одновременно со всѣми еретиками. Вопросъ о празднованіи Пасхи поэтому ставится имъ одновременно не только передъ Православными Церквами, но и передъ Римомъ, и Совѣтомъ Церквей. Рѣчь идетъ о коренной реформѣ путемъ установленія твердой, неподвижной даты для этого праздника. Трудно указать времена и сроки, но можно ожидать, что эта реформа, важная для экуменистовъ, такъ или иначе будетъ введена въ жизнь. Не принявъ ее, мы будемъ относительно малой группой, вѣрныхъ древнему преданію.

Это только одинъ примѣръ. Обновленчество можетъ поставить передъ нами и другія проблемы, ибо проэкты программы будущаго Вселенскаго Собора касаются почти всѣхъ сторонъ церковнаго ученія, церковнаго строя и церковной жизни. На повѣстку для обсужденія ставится рѣшительно все, начиная съ источниковъ Божественнаго Откровенія. Такъ, напримѣръ, тамъ значится: «Церковное преданіе» (его понятіе и предѣлы). Значится тамъ и пересмотръ церковныхъ правилъ о постѣ въ соотвѣтствіи съ нуждами современности.

Въ этомъ существенная разница между программой прежнихъ Вселенскихъ Соборовъ и проэктомъ будущаго. Прежде Соборы созывались по какой-либо опредѣленной причинѣ для обсужденія опредѣленной ереси. Они касались и другихъ вопросовъ, непремѣнно исходя изъ прежде бывшихъ опредѣленій. Но никогда не созывались для пересмотра всей догматики, всего богослужебнаго и дисциплинарнаго порядка. На VII Вселенскомъ Соборѣ было сказано объ иконоборческомъ соборѣ: «какъ онъ можетъ называться седьмымъ, если онъ не согласенъ съ шестью прежде бывшими?»

Мы не знаемъ, когда состоится этотъ Соборъ. Одинъ участникъ Предсоборнаго Совѣщанія въ Женевѣ сказалъ, что его нельзя подготовить раньше чѣмъ черезъ 20 лѣтъ. Теоретически онъ можетъ быть правъ, но я лично думаю, что если экуменисты увидятъ, что почва для проведенія реформаціи на Соборѣ подготовлена, то они найдутъ пути, чтобы ускорить его созывъ. О двадцати годахъ говорятъ тѣ, кто болѣе серьезно и осторожно относятся къ подготовкѣ сужденій о діалогѣ, т.е. переговорамъ о соглашеніи съ еретиками, въ частности, съ католиками. Однако, экуменисты подходятъ къ догматическимъ вопросамъ упрощенно. Патріархъ Аѳинагоръ не считается съ содержаніемъ догматическихъ опредѣленій. Недавно посѣтившему его католическому монсиньеру Ноланъ онъ сказалъ: «Мы уже одно. Пусть богословы вырабатываютъ детали. Но вы и я знаемъ, что единство – уже фактъ, ибо мы любимъ другъ друга».

На практикѣ мы вѣроятно будемъ свидѣтелями все умножающихся «экуменическихъ служеній», подобныхъ тому, противъ которыхъ Владыка Митрополитъ Филаретъ протестовалъ въ его извѣстномъ письмѣ Архіепископу Іакову. Насъ будутъ приглашать, нашимъ прихожанамъ иногда трудно будетъ понять, почему мы сторонимся другихъ христіанъ. Легче будетъ имъ понять, почему мы не принимаемъ новаго порядка празднованія Пасхи. Но, вообще говоря, всякій примѣръ ослабленія дисциплины, подрыва іерархическаго порядка, пониженія нравственныхъ требованій, – бываетъ заразителенъ. Кромѣ того, психологически далеко не всѣ легко переносятъ сознаніе, что они принадлежатъ къ меньшинству.

Для насъ, пастырей, является задачей воспитать нашу паству въ сознаніи нашего исповѣдническаго долга хранить истину Православія, несмотря на то, что мы меньшинство не только вообще въ окружающемъ мірѣ, но и среди другихъ, носящихъ имя православныхъ христіанъ.

Нашимъ главнымъ орудіемъ явится, конечно, наша проповѣдь и нашъ примѣръ, безъ котораго проповѣдь будетъ безсильна.

Если состоится нашъ Соборъ, вопросъ этотъ будетъ однимъ изъ самыхъ важныхъ и трудныхъ.

Трудность его заключается не въ осознаніи лжи экуменизма, которая явна для всякаго православнаго сердца, не впитавшаго въ себя лукавства современнаго міра, а въ совмѣщеніи твердаго исповѣдничества съ трезвостью и смиреніемъ.

Мы знаемъ изъ исторіи Церкви, насколько трудно послѣднее: періоды гоненій сопровождались иногда большими затрудненіями и даже смутами, вызывавшимися гордостью и нетерпимостью бывшихъ исповѣдниковъ. Достаточно указать на примѣръ новатіанъ или донатистовъ.

Но надо имѣть въ виду и еще одну проблему, которая возникаетъ для насъ въ связи съ общимъ положеніемъ въ Православномъ мірѣ:

Наша Церковь – есть Церковь Русская. Мы должны дорожить своей русскостью, ибо это одинъ изъ факторовъ, помогающихъ намъ блюсти Православіе черезъ сохраненіе богослужебнаго и семейнаго быта. Въ другихъ Православныхъ Церквахъ пока не видно яркихъ вождей въ защитѣ Православія. Мы имѣемъ письма отъ очень немногихъ греческихъ епископовъ, которые восхищаются выступленіями нашего Владыки Митрополита, мы знаемъ, что его имя пользуется поэтому общимъ уваженіемъ на православномъ Востокѣ, но подлинно православные элементы въ другихъ Церквахъ, не имѣя другой точки опоры, ищутъ ее у насъ. Съ одной стороны они служатъ для насъ нравственнымъ ободреніемъ, а съ другой, – они ставятъ передъ нами и извѣстныя задачи, въ которыхъ намъ можетъ быть надо будетъ показывать, что Православіе выше русскости. Это сознаніе во всякомъ случаѣ неизбѣжно появляется у принявшихъ Православіе иностранцевъ, напримѣръ у священниковъ французовъ, новообращенныхъ американцевъ или уходящихъ къ намъ отъ Аѳинагора грековъ. Обращаясь къ намъ, послѣдніе со своей стороны, жертвуютъ присущимъ грекамъ сознаніемъ пріоритета греческой православной культуры.

Въ настоящее время это движеніе среди грековъ еще въ зачаткѣ. Кромѣ Преображенскаго монастыря мы имѣемъ одинъ благоустроенный приходъ, но греки подумываютъ о созданіи и другихъ [1].

Я упоминаю объ этомъ вопросѣ не потому, что онъ сейчасъ уже создаетъ какія-либо трудныя проблемы, а потому, что въ будущемъ можно ожидать расширенія для нашей Церкви заботы о православныхъ грекахъ именно въ связи съ ихъ реакціей на экуменизмъ.

Въ настоящемъ докладѣ я не дѣлаю никакихъ конкретныхъ практическихъ предложеній. Я полагаю, что не въ этомъ его задача. Я ее понялъ въ томъ смыслѣ, чтобы обрисовать передъ вами нѣкоторыя явленія, связанныя съ экуменизмомъ, какъ неизбѣжно ставящія передъ нами задачи въ нашемъ пастырскомъ дѣланіи, можетъ быть еще не совсѣмъ назрѣвшія для опредѣленныхъ дѣйствій.

Скажу только самое главное.

Вредныя вліянія окружающаго міра на нашу паству разнообразны.

Но въ столкновеніи съ экуменизмомъ, не входя въ другія подробности, намъ важно теперь воспитывать нашу паству въ живомъ сознаніи единства истины. Надо внушить ей, что на землѣ существуетъ только одна истинная Церковь – Церковь Православная, въ то время, какъ другія исповѣданія заблуждаются въ той или иной мѣрѣ. Важно намъ экуменическому равнодушію къ истинѣ противопоставить ревность о ней въ духѣ посланій нашего Владыки Митрополита.

Надо намъ и словомъ, и дѣломъ показывать паствѣ, что посколько экуменизмъ ищетъ объединенія на минимумѣ исповѣданія и духовности, постолько Православіе, напротивъ, максималистично. Господь хочетъ имѣть не частицу нашего сердца, а все сердце. И распространялось христіанство не Лаодикійской теплохладностью, а подвигомъ исповѣдниковъ и мучениковъ, отдавшихъ вѣрѣ въ Истину всю свою жизнь. Тѣ, кто усвоятъ это значеніе вѣры въ единую истину, будутъ неприступны для экуменической ереси. Они тогда будутъ воспитываться и крѣпнуть въ сохраненіи своей вѣрности Христу и Его Церкви, что бы ни происходило вокругъ насъ. Они сохранятъ эту вѣрность, какимъ бы испытаніямъ мы не были подвержены въ нынѣшнемъ вѣкѣ приближающагося царства сына погибели.
________________________
Епископъ Григорій (Граббе). Церковь и ея ученіе въ жизни. (Собраніе сочиненій.). Томъ 3. Джорданвилль 1992. С. 123-135.

[1] Въ настоящее время въ вѣдѣніи Зарубежной Церкви находятся 2 греческихъ монастыря (мужской и женскій) и пять приходовъ.